JК
Ясень и яблоня, кн. 1: Ярость ночи :: Дворецкая Елизавета
Страница: 82 из 90 – Доблесть – лучшая жертва, которую смертный может принести богам, и дар твоего отца угоден небу. Великий Бог наш Альфёдр-Оллатир с честью встретил его в своем чертоге, и на тебя, его сына, пошлет свое благословение.
– Я горжусь моим отцом, – негромко и просто ответил Торвард. Это были не обрядовые, а его собственные слова, и оттого они прозвучали особенно убедительно. – Скорее я умру, чем опозорю его память.
– Обычай Богини требует доказательства, что все эти люди действительно были твоими предками и в жилах твоих течет кровь Харабаны Оллатира, – сказала Эрхина, и голос ее звенел от внутреннего волнения, придавая всему происходящему ощущение настоящей иномирности.
Наступил срок последнего на сегодня испытания, которому непременно подвергался всякий новый конунг.
По знаку Эрхины Торвард встал и приблизился к трону. Эрхина спустилась по трем ступенькам и заняла место сбоку – там, где ступеньки не мешали видеть черный камень Фаль, положенный в основу Трона Четырех Копий. Теперь, когда они оказались рядом, Торвард смотрел на нее сверху вниз, и Эрхина была смущена этим непривычным соотношением, чувствовала тревогу и какую-то странную отраду. Исходящее от него тепло согревало ее, но она боялась этого удовольствия как угрозы своему достоинству. Захваченная вихрем новых и таких неожиданных чувств, она едва вспомнила, что должна говорить дальше, но это же волнение согревало и по-особому воодушевляло каждое ее слово.
– Я горжусь моим отцом, – негромко и просто ответил Торвард. Это были не обрядовые, а его собственные слова, и оттого они прозвучали особенно убедительно. – Скорее я умру, чем опозорю его память.
– Обычай Богини требует доказательства, что все эти люди действительно были твоими предками и в жилах твоих течет кровь Харабаны Оллатира, – сказала Эрхина, и голос ее звенел от внутреннего волнения, придавая всему происходящему ощущение настоящей иномирности.
Наступил срок последнего на сегодня испытания, которому непременно подвергался всякий новый конунг.
По знаку Эрхины Торвард встал и приблизился к трону. Эрхина спустилась по трем ступенькам и заняла место сбоку – там, где ступеньки не мешали видеть черный камень Фаль, положенный в основу Трона Четырех Копий. Теперь, когда они оказались рядом, Торвард смотрел на нее сверху вниз, и Эрхина была смущена этим непривычным соотношением, чувствовала тревогу и какую-то странную отраду. Исходящее от него тепло согревало ее, но она боялась этого удовольствия как угрозы своему достоинству. Захваченная вихрем новых и таких неожиданных чувств, она едва вспомнила, что должна говорить дальше, но это же волнение согревало и по-особому воодушевляло каждое ее слово.