Явление Зверя   ::   Ермаков Александр

Силой своей не похвалялся, подвигами небахвалился. А когда кто-нибудь из подпивших гостей предлагал силою померяться, Сигмонг с улыбкой отказывался, растолковывал серьезно, что бои его хлеб, он ими кормится, и так просто, скуки ради, бить кулаки ему не пристало. Вот, как объявит лорд поединки, вот тогда он и будет выступать и не откажется сразиться с любым желающим. А сейчас профессиональная честь сражаться за бесплатно ему не позволяет. Кто эти речи слышал, согласно головой кивал, соглашался. Вот, мол, рассудительный человек, серьезный работник.

Олвин тем временем ел и пил без меры, извел продукта хозяйского, сколько четверо других гостей вместе не изъедали, а пива и вина, то за десятерых выдудлил.

— Как ты намереваешься, Олвин, на ринге выступать при таком образе жизни? — Порой спрашивал его Сигмонд.

Олвин на то жаловался, что вот опять разболелись побои Сигмондом ему учиненные, и биться на кулачках ему, болезному, не годится. А годится хорошенько отхарчиться, да на кровати побитые бока понежеть.

— Гляди у меня, — отвечал ему Мунгрен, — отлежишь бока, проку нет от дурака. Дармоеда в труппе держать резону мало. Нет сил на майдане биться, иди к монахам молиться. Там лежебоков много, пускай они тебя и кормят, а не честная компания.

Видя такое дело Олвин божился и знак тригона на себя ложил, что как только бои устроят, так он сразу всех побъет и Сигмонда в том числе.

На это Гильда обидно смеялась.