JК
Язва :: Хеннеберг Натали
Страница: 1 из 103Аннотация: В «Язве», своем наиболее значительном романе, известная французская писательница сочетает захватывающий сюжет с глубокими размышлениями о путях развития цивилизаций, о вечной борьбе разума и социальной энтропии.
---------------------------------------------
Натали Хеннеберг
Язва
Написано кровью из перерезанной вены
Предсмертное стихотворение С.Есенина
ПРОЛОГ
1
По земному летоисчислению — 3000 год.
Сигма, восемнадцатая планета двойной звезды Арктур, созвездие Волопаса.
Мужчину, который должен был умереть на рассвете, разбудили в полночь. Он тотчас вскочил, его движения были гибкими и мягкими, как у леопарда. Он был все еще в космических доспехах, пробитых и потускневших в сражениях, на руках его были электромагнитные наручники. Он прислонился к стене своей камеры — эта поза плененного бойца была полна благородного достоинства…
Две последние луны Сигмы, — а всего их насчитывалось семь (что считалось одним из признаков ее очарования) — зеленая и сиреневая — отражались в окне, и на полу рисовался четкий квадрат. И в этом рассеянном лунном свете приговоренный увидел входящего в камеру мужчину огромного роста, одетого в пурпурно-красную симарру. Его лицо облегала, словно перчатка, маска из черной пленки по последней сигмийской моде.
Это мог быть палач — в стародавние времена палачи на Земле любили такие одеяния — а Сигма была когда-то заселена землянами.
---------------------------------------------
Натали Хеннеберг
Язва
Написано кровью из перерезанной вены
Предсмертное стихотворение С.Есенина
ПРОЛОГ
1
По земному летоисчислению — 3000 год.
Сигма, восемнадцатая планета двойной звезды Арктур, созвездие Волопаса.
Мужчину, который должен был умереть на рассвете, разбудили в полночь. Он тотчас вскочил, его движения были гибкими и мягкими, как у леопарда. Он был все еще в космических доспехах, пробитых и потускневших в сражениях, на руках его были электромагнитные наручники. Он прислонился к стене своей камеры — эта поза плененного бойца была полна благородного достоинства…
Две последние луны Сигмы, — а всего их насчитывалось семь (что считалось одним из признаков ее очарования) — зеленая и сиреневая — отражались в окне, и на полу рисовался четкий квадрат. И в этом рассеянном лунном свете приговоренный увидел входящего в камеру мужчину огромного роста, одетого в пурпурно-красную симарру. Его лицо облегала, словно перчатка, маска из черной пленки по последней сигмийской моде.
Это мог быть палач — в стародавние времена палачи на Земле любили такие одеяния — а Сигма была когда-то заселена землянами.