Электронное сердце   ::   Казанцев Александр

Человек он был дотошный и работал усердно.

И трагическая судьба гения, утратившего главное чувство музыканта слух, но сохранившего веру в будущее, неся людям в своих произведениях все ту же силу, радость и счастье, была усвоена лазерной памятью электронной машины.

Когда задача, поставленная перед машиной новым ее наставником, была решена, состоялся такой телефонный разговор между Ланским и певцом, приглашенным для очередного лабораторного концерта.

- Что теперь петь будем? - поинтересовался тот.

- "Аппассионату" Бетховена.

- "Аппассионату"? Ваша машина просто ошиблась. Эту вещь нельзя петь.

- Так думаете? А знаете, что легло в основу главной темы "Аппассионаты"?

- Простите, я не знаю фортепьянной музыки. Я вокалист.

- А "Марсельезу" когда-нибудь пели?

- Еще бы! Великая песня Великой французской революции!

- А не потому ли Ленин любил "Аппассионату"?

- Как? Неужели? Вот не думал! Присылайте ноты. И ваш машинный текст.

- Хотите сказать, поэтический текст?

- Простите, товарищ Ланской. Вы просто в угол меня забиваете. С вашей предшественницей мне как-то легче было.

- Легче, когда пусто. Желанная тяжесть не тянет.

- Нет, нет, ничего! Я готов. Я ведь тоже участник вашего эксперимента. И горжусь этим.

А еще через некоторое время профессор Кунегин в зале, где стояли теперь два стула, слушал эпическую вещь: ЛЮБИМАЯ СОНАТА

Мир звуков.

Теснятся идеи.

Бетховен.

Все ярко, зримо.