Казароза   ::   Юзефович Леонид Абрамович

Оставалось выяснить, сам он отнес Караваеву этот листок или обошлись без его согласия.

А Казароза все пела:

Помню утренний кофе

И вечерний покой,

И в закатном пожаре

Над уснувшей рекой,

Над широким заливом

Этот розовый свет,

Этот маленький домик,

Где тебя больше нет.

Было уже светло. Розовый, но не закатный, а рассветный дым сочился из оконца.

Днем снова привели ту же комнату на втором этаже. Нейман по-прежнему сидел на подоконнике, Караваев — за столом, словно оба всю ночь не только не выходили отсюда, но даже не вставали с мест.

— Вы утверждаете, — не здороваясь, начал допрос Караваев, — что с Казарозой познакомились в ноябре восемнадцатого года. При каких обстоятельствах это произошло?

Свечников рассказал.

— И с тех пор вы не встречались?

— Нет.

— И не переписывались?

— Нет.

— Вы с ней виделись позавчера, в театре, — вмешался Нейман, — и тогда же пригласили ее выступить на концерте. Получается, это был ваш первый разговор после той встречи в Петрограде. Но афиша вчерашнего праздника отпечатана неделю назад, и в ней указывается, что первого июля Казароза будет петь в Стефановском училище. Почему вы были уверены, что она вам не откажет?

— Так мне казалось.

— Когда она уже начала петь, вы сказали мне, чтобы я не вздумал провожать ее после концерта. Хотели остаться с ней наедине?

— Хотел.

— Для чего?

— Проводить ее до театра.