JК
Эскорт :: Белаш Александр Маркович
Страница: 53 из 198Ты обещал повиноваться?
– Да, Учитель.
– Тогда повинуйся.
– А я еще не произносила обетов. Учитель, вы не можете за -претить мне. Если силы вас покинут, я продолжу за вас.
– Ты приносишь себя в жертву. Осознаешь это ?
– Простите, но я думаю – сейчас не время для высоких слов.
– Пожалуй. Тогда помоги перенести больных в машину.
Два голоса – суровый мужской и звонкий женский – читают попеременно что-то вроде молитвы; слова понятны, но общий смысл неуловим. Чем громче и тверже голоса, тем плотнее сгущается воздух; наконец, слитные голоса поднимаются почти до крика, но выговор четок и ясен. Женский голос слабеет, прерывается, однако упрямо вторит мужскому; последнее они произносят звук в звук, как бы оглашая приговор, – следом раздается треск расколотого камня, на который обрушился молот.
– Мне душно, — хрипит женщина. – Учитель, позвольте мне выйти на воздух.
– Иди. Садись в вездеход. Я погружу это, и мы уедем. Держись, не поддавайся! Он уже не так страшен.
– Да… наверное…
Мягкий, грузный удар падающего тела. Вздох, похожий на стон, за которым – множество невысказанных горьких слов, раскаяние и… некая жуткая решимость, превосходящая любые человеческие силы.
Лязг ворот. Шум мотора и шорох огромных колес вездехода. Все покинули обезлюдевшую крепость в каменной пустыне, а Эш осталась.
– Эй, куда вы?! Возьмите меня! Я поеду с вами!!
ТЫ УЖЕ ЕДЕШЬ СО МНОЙ, – негромко отвечает голос за спиной.
– Да, Учитель.
– Тогда повинуйся.
– А я еще не произносила обетов. Учитель, вы не можете за -претить мне. Если силы вас покинут, я продолжу за вас.
– Ты приносишь себя в жертву. Осознаешь это ?
– Простите, но я думаю – сейчас не время для высоких слов.
– Пожалуй. Тогда помоги перенести больных в машину.
Два голоса – суровый мужской и звонкий женский – читают попеременно что-то вроде молитвы; слова понятны, но общий смысл неуловим. Чем громче и тверже голоса, тем плотнее сгущается воздух; наконец, слитные голоса поднимаются почти до крика, но выговор четок и ясен. Женский голос слабеет, прерывается, однако упрямо вторит мужскому; последнее они произносят звук в звук, как бы оглашая приговор, – следом раздается треск расколотого камня, на который обрушился молот.
– Мне душно, — хрипит женщина. – Учитель, позвольте мне выйти на воздух.
– Иди. Садись в вездеход. Я погружу это, и мы уедем. Держись, не поддавайся! Он уже не так страшен.
– Да… наверное…
Мягкий, грузный удар падающего тела. Вздох, похожий на стон, за которым – множество невысказанных горьких слов, раскаяние и… некая жуткая решимость, превосходящая любые человеческие силы.
Лязг ворот. Шум мотора и шорох огромных колес вездехода. Все покинули обезлюдевшую крепость в каменной пустыне, а Эш осталась.
– Эй, куда вы?! Возьмите меня! Я поеду с вами!!
ТЫ УЖЕ ЕДЕШЬ СО МНОЙ, – негромко отвечает голос за спиной.