Кикимора болотная   ::   Милевская Людмила

— В общем, так, старушка, — вспомнила обо мне Маруся, когда Иван Федорович утомился дергать ее за щеки. — Ты как хочешь, но Жанне я уже сообщила. Работе она очень обрадовалась, поэтому выкручивайся сама. «Мой» занят сегодня, поэтому мы спешим. Пока, чмокни Саньку, мы испаряемся.

Что они и сделали.

Минут пять я стояла в прихожей, потрясенная столь наглым вторжением в свою жизнь.

Кто кому завидует? Разве я пытаюсь протиснуть молодую девицу в Марусин дом? Щеки!

Щеки!

Я фыркнула и хотела вернуться в кровать, откуда раньше времени меня и извлекла Маруся, но три дверных звонка сообщили о приходе Евгения. Я распахнула дверь и тут же была подвержена нападению на свои худые щеки.

— А щеки! Щеки! — радостно вопил Евгений, щипая и кусая меня на все лады.

— С ума. сошел?! — отбивалась без особой охоты я. — Могу представить, где ты этому научился.

— Да, эту сцену я только что видел в твоем подъезде, — признался Евгений.

— Ну так не думай, что такой варварский способ выражения любви нравится всем, — ответила я и добавила:

— Может, он и в самом деле любит Марусю, раз лучших достоинств в ней не нашел? А ведь и правда, из всего, что у нее было, более-менее сохранились только щеки.

Евгений усмехнулся и пожал плечами.

— Конечно, любит. Я не поклонник крупных — женщин, но Маруся уж очень хороша.

Я, словно после удара под дых, поинтересовалась одними губами:

— Чем же она хороша?

— Сиськами, задницей и вообще фигурой.