Эхо Великой Песни   ::   Геммел Дэвид

— Не-ет! — бросившись вперед, завопил Кас-Коатль.

Огневые дубинки выпалили, и Ану повалился навзничь. Несколько мгновений ничего не происходило, и Кас-Коатль почти поверил, что ошибся.

Потом камень у него на поясе задрожал и разбился на тысячу кусков.

Суставы Кас-Коатля стекленели, кожа туго натягивалась.

Страшная боль прошила его, как будто красные пауки терзали изнутри его грудь и живот. Он хотел закричать, но паралич сковал его горло. Левая нога рассыпалась, и он повалился на траву. Правая рука отломилась, и Кас-Коатль перестал существовать как живое, мыслящее существо. Безмолвная музыка пирамиды пронеслась над его кристальным трупом, и тело покрылось трещинами, растущими, как паутина. Кас-Коатль разлетелся на части, оставив на земле только доспехи, шлем и сапоги.

Алмеки, лишившиеся вождя, отошли от пирамиды, боясь, как бы ее гнев не обратился на них.

Бросив бочки с порохом, они устремились к реке, где ждали корабли, чтобы отвезти их домой.

Одноглазый Лис собрал своих людей вокруг себя и обошел их с пением, прижимая ладони к векам каждого. Вслед за своими он перешел к аватарам. Талабан догадывался, что шаман молитвой вселяет силу в воинов.

Это подтвердилось, но не так, как ожидал Талабан. Вокруг стояла непроглядная тьма, потому что луна зашла за тучи — но когда Одноглазый Лис отнял руки от его глаз, Талабан стал видеть ясно, как днем. Красок не было — только черный, белый и серый цвета.