К вопросу о равенстве полов   ::   Шумил Павел

Она бы не стала терпеть. Что бы сделала Сонька? Сама села за руль и — тапку в пол! До упора! Нет, не буду я Соньке подражать. Пусть Керочка ведет.

В питомнике нас встречают как родных. Сначала плотно кормят, потом рассказывают историю заведения, хвастаются дипломами и медалями. Никак не могу перевести разговор на причину срочного вызова. Наконец, все съедено, все спиртное решительно отвергнуто. Тянуть кота за хвост больше нет повода. И администрация раскалывается. В шестом корпусе самцы ночью сильно беспокоятся и отказываются спать. Недавно туда подселили серию самцов из Крайнего Тауркана, не может ли это быть причиной?

— А отселить таурканцев не пробовали? — интересуется Керочка.

— Ждем вашей рекомендации, — развела руками директор.

Идем знакомиться с ситуацией на месте. Шестой корпус — самый дальний. За забором уже лес. Заходим. Вольеры чистые, просторные. На игровых площадках — бревна, лесенки, качели из огромных автомобильных покрышек, подвешенных на цепях. Самцы тоже чистые, ухоженные, коротко подстриженные. Слегка сонные, но об этом и речь. Слева на груди — информационная татуировка. Кличка, номер, год рождения, группа крови, и все это внутри эмблемы питомника — дубового листа. Просто, информативно и без излишеств. Раньше самцов клеймили раскаленным железом. В сельских питомниках кое-где и сейчас так делают.

Таурканцы от наших отличаются шоколадным цветом кожи, курчавыми прическами и эмблемой питомника.