JК
Как Путин стал президентом США: новые русские сказки :: Быков Дмитрий Львович
Страница: 303 из 435 – И мы будем работать над исправлением этого положения. Но пока это не так…
– Я Водяной, я Водяной, никто не водится со мной, – запел Иванов-иностранный, вспомнив свой жалкий вид во время последнего европейского турне. – Эх, жизнь моя жестянка, ну ее в болото! Живу я как поганка, а мне лета-ать, а мне лета-ать…
– Песня, – пылко заметил Швыдкой, – должна вызывать чувства добрые! Напоминать о малых сих, которым каждый обязан по мере сил помогать! Вот, например, у меня в детстве была любимая песня – «Висит на заборе, колышется ветром…»
– Колышется ветром бумажный листок! – подхватил Шойгу.
– Пропала собака! Пропала собака! – с чувством поддержал Рушайло.
– Пропала собака по кличке Дружок! – завыл кабинет.
И странное дело! В этом пении все яснее и отчетливее прослеживались контуры другой мелодии, которая мощно и победительно поплыла над Георгиевским залом:
Щенок белоснежный, лишь рыжие пятна, И Ленин великий нам путь озарил! Он очень занятный, он очень занятный. На труд и на подвиги нас вдохновил!
Все встали – без команды, не сговариваясь. Национальная гордость заиграла на лицах.
Да здравствует созданный волей народов! И буквы и строчки заплакали вдруг: Союз нерушимый республик свободных, Вернись поскорее, мой маленький друг! Сла-а-вься, Оте-чест-во…
– Ф-фу, – проговорил Путин после паузы. – Прошу садиться. Волошин, перо и бумагу.
– Я Водяной, я Водяной, никто не водится со мной, – запел Иванов-иностранный, вспомнив свой жалкий вид во время последнего европейского турне. – Эх, жизнь моя жестянка, ну ее в болото! Живу я как поганка, а мне лета-ать, а мне лета-ать…
– Песня, – пылко заметил Швыдкой, – должна вызывать чувства добрые! Напоминать о малых сих, которым каждый обязан по мере сил помогать! Вот, например, у меня в детстве была любимая песня – «Висит на заборе, колышется ветром…»
– Колышется ветром бумажный листок! – подхватил Шойгу.
– Пропала собака! Пропала собака! – с чувством поддержал Рушайло.
– Пропала собака по кличке Дружок! – завыл кабинет.
И странное дело! В этом пении все яснее и отчетливее прослеживались контуры другой мелодии, которая мощно и победительно поплыла над Георгиевским залом:
Щенок белоснежный, лишь рыжие пятна, И Ленин великий нам путь озарил! Он очень занятный, он очень занятный. На труд и на подвиги нас вдохновил!
Все встали – без команды, не сговариваясь. Национальная гордость заиграла на лицах.
Да здравствует созданный волей народов! И буквы и строчки заплакали вдруг: Союз нерушимый республик свободных, Вернись поскорее, мой маленький друг! Сла-а-вься, Оте-чест-во…
– Ф-фу, – проговорил Путин после паузы. – Прошу садиться. Волошин, перо и бумагу.