JК
Как Путин стал президентом США: новые русские сказки :: Быков Дмитрий Львович
Страница: 60 из 435 – Поразительно, как он все успевает!
Я не говорю уже о том, что любые кучки, оставляемые на своих путях лесными жителями, будь то характерные орешки лося или гигантская «пробка», извергаемая только что проснувшимся медведем, немедленно приписывались хомяку по его неискоренимому свойству гадить русскому народу. Хомяк никогда не отказывался, потому что работал честно и зерно свое в конвертах получал исправно.
Да это не он! – усомнились некоторые. – Хомяк не может… столько! Пять хомяков не могут столько!
А я могу, – скромно замечал хомяк. – Главное – мобильность, понимаете? Время требует мобильности…
И некоторые, видя таковые возможности хомяка, стали видеть в нем надежду лесной демократии и полевых свобод. Дошло до того, что некоторой части отечественной фауны представилось, будто хомяк незримо управляет вообще всеми процессами, происходящими вокруг. А поскольку процессы происходили главным образом негативные, чтобы не сказать катастрофические, такое представление здорово оттягивало злобу от Царя зверей, персонифицируя мировое зло в образе щекастого шуршавчика.
– Борис Николаевич! – обращались к Царю его многочисленные подданные. – Прогоните хомяка, и держава процветет!
– Борис Николаевич не видит никакого хомяка, он вообще не снисходит до таких мелких грызунов, – поясняло окружение, – но прогонять его никак нельзя. Поймите, хомяк – наименьшее зло. Меньше него – только землеройка. Подумайте: ведь на его месте мог оказаться хорек!
И лесные жители покорно соглашались.
Я не говорю уже о том, что любые кучки, оставляемые на своих путях лесными жителями, будь то характерные орешки лося или гигантская «пробка», извергаемая только что проснувшимся медведем, немедленно приписывались хомяку по его неискоренимому свойству гадить русскому народу. Хомяк никогда не отказывался, потому что работал честно и зерно свое в конвертах получал исправно.
Да это не он! – усомнились некоторые. – Хомяк не может… столько! Пять хомяков не могут столько!
А я могу, – скромно замечал хомяк. – Главное – мобильность, понимаете? Время требует мобильности…
И некоторые, видя таковые возможности хомяка, стали видеть в нем надежду лесной демократии и полевых свобод. Дошло до того, что некоторой части отечественной фауны представилось, будто хомяк незримо управляет вообще всеми процессами, происходящими вокруг. А поскольку процессы происходили главным образом негативные, чтобы не сказать катастрофические, такое представление здорово оттягивало злобу от Царя зверей, персонифицируя мировое зло в образе щекастого шуршавчика.
– Борис Николаевич! – обращались к Царю его многочисленные подданные. – Прогоните хомяка, и держава процветет!
– Борис Николаевич не видит никакого хомяка, он вообще не снисходит до таких мелких грызунов, – поясняло окружение, – но прогонять его никак нельзя. Поймите, хомяк – наименьшее зло. Меньше него – только землеройка. Подумайте: ведь на его месте мог оказаться хорек!
И лесные жители покорно соглашались.