JК
Как я был великаном (сборник рассказов) :: Чапек Карел
Страница: 204 из 302Но вот распределение ролей… Разве не ясно, что роль самоубийцы Шмидту не подходит?
Лишний серпантин
Родин повернулся на другой бок.
Первая ночь на Луне.
В ленивые мысли Родина вплелась еле слышная мелодия. Он напряг слух. Что это? Кажется, Моцарт. Моцарт на Луне!
Мог ли когда-нибудь композитор допустить мысль, что его «Маленькая ночная серенада» прозвучит на Луне!
Интересно, кто бы это мог перед сном слушать Моцарта? Майор мысленно перебрал всех членов экипажа — в том порядке, как его познакомили с ними за ужином.
«С врачом Реей Сантос вы уже знакомы» — молодая женщина едва заметно кивнула.
«Ирма Дари, сменщица Шмидта на узле связи» — в глазах под белокурой прядью мелькнула неуверенность.
«Океде Юрамото, селенолог» — изборожденное морщинами лицо было непроницаемо. Глаза, в которых как бы застыла синь океана, неподвижно, но Приветливо смотрели на следователя.
«Астроном Феликс Ланге» — это уже были не спокойные и молчаливые глаза Юрамото, но взгляд, который свидетельствовал о сознании собственного достоинства.
«Кристиан Маккент, биолог» — что у него на лице? Любопытство. И какая-то нерешительность, неуверенность в самом себе, но кто знает, не маска ли это.
«Мой заместитель, пилот Уго Нейман» — спокойная улыбка.
«Душа обсерватории, инженер Борис Мельхиад» — энергичное рукопожатие.
«Вот и все. Все мы — из Залива Духов. Восемь человек теперь».
Восемь человек. И один из вас убийца.
Лишний серпантин
Родин повернулся на другой бок.
Первая ночь на Луне.
В ленивые мысли Родина вплелась еле слышная мелодия. Он напряг слух. Что это? Кажется, Моцарт. Моцарт на Луне!
Мог ли когда-нибудь композитор допустить мысль, что его «Маленькая ночная серенада» прозвучит на Луне!
Интересно, кто бы это мог перед сном слушать Моцарта? Майор мысленно перебрал всех членов экипажа — в том порядке, как его познакомили с ними за ужином.
«С врачом Реей Сантос вы уже знакомы» — молодая женщина едва заметно кивнула.
«Ирма Дари, сменщица Шмидта на узле связи» — в глазах под белокурой прядью мелькнула неуверенность.
«Океде Юрамото, селенолог» — изборожденное морщинами лицо было непроницаемо. Глаза, в которых как бы застыла синь океана, неподвижно, но Приветливо смотрели на следователя.
«Астроном Феликс Ланге» — это уже были не спокойные и молчаливые глаза Юрамото, но взгляд, который свидетельствовал о сознании собственного достоинства.
«Кристиан Маккент, биолог» — что у него на лице? Любопытство. И какая-то нерешительность, неуверенность в самом себе, но кто знает, не маска ли это.
«Мой заместитель, пилот Уго Нейман» — спокойная улыбка.
«Душа обсерватории, инженер Борис Мельхиад» — энергичное рукопожатие.
«Вот и все. Все мы — из Залива Духов. Восемь человек теперь».
Восемь человек. И один из вас убийца.