JК
Как я был великаном (сборник рассказов) :: Чапек Карел
Страница: 301 из 302Отныне и навсегда я каждую ночь обречен просыпаться в холодном поту от страха, что именно в этот момент какой-то новый Шмидт готовится сокрушить мою теорию. Я никогда не смогу больше спокойно смотреть на созвездие Орла. А себя буду считать шарлатаном, который скрыл истину от науки, наивно полагая, что того, что неизвестно, не существует. Наука не может извращать фактов. В противном случае она перестает быть наукой…»
— Минута и несколько секунд.
«Я ухожу как побежденный человек и побежденный ученый. Я глубоко сожалею о своем опрометчивом поступке и сам себя осуждаю к наказанию наиболее тяжкому. Я никогда не был поклонником нравоучений, избегал патетики, но сейчас я хотел бы воспользоваться своим правом на последнее желание и выразить надежду, что моя судьба и наказание станут предостережением каждому, кто попытается собственные мысли выдать за нечто непререкаемое и откажется следовать фактам и правде жизни. Ваш Феликс Ланге».
Майор несколько секунд помолчал.
— Здесь есть приписка. «Я продолжаю верить, что существует лишь одно человечество. И поэтому ухожу. Вам понятна эта логика? Ф.Л.»
В глазах Ирмы Дари блеснули слезы.
— Сколько? — прошептала она.
Мельхиад отвел взгляд от ее пепельно-бледного лица.
— Двадцать секунд. Десять… Пять. Кислород кончился.
— Конец, — тихо сказал Юрамото.
На стене раздражающе замигала зеленая сигнальная лампа. Задумавшийся было Родин вздрогнул.
— Что это значит?
Глац стряхнул оцепенение.
— Минута и несколько секунд.
«Я ухожу как побежденный человек и побежденный ученый. Я глубоко сожалею о своем опрометчивом поступке и сам себя осуждаю к наказанию наиболее тяжкому. Я никогда не был поклонником нравоучений, избегал патетики, но сейчас я хотел бы воспользоваться своим правом на последнее желание и выразить надежду, что моя судьба и наказание станут предостережением каждому, кто попытается собственные мысли выдать за нечто непререкаемое и откажется следовать фактам и правде жизни. Ваш Феликс Ланге».
Майор несколько секунд помолчал.
— Здесь есть приписка. «Я продолжаю верить, что существует лишь одно человечество. И поэтому ухожу. Вам понятна эта логика? Ф.Л.»
В глазах Ирмы Дари блеснули слезы.
— Сколько? — прошептала она.
Мельхиад отвел взгляд от ее пепельно-бледного лица.
— Двадцать секунд. Десять… Пять. Кислород кончился.
— Конец, — тихо сказал Юрамото.
На стене раздражающе замигала зеленая сигнальная лампа. Задумавшийся было Родин вздрогнул.
— Что это значит?
Глац стряхнул оцепенение.