JК
Как там в Париже :: Петухов Юрий
Страница: 12 из 31После обеда их познакомили с производством. Провели по цехам, лабораториям. И те и другие были больше похожи на операционные в наисовременнейших больницах.
- Видимость одна, - крквя губы, будто про себя проговорил Гугин, - выработка почти та же, что и у нас. - Его густые темные брови за последние дни что-то приобвисли, сошлись почти у самой переносицы грустным домиком, нос обмяк, стал еще больше, а ранние залысины, казалось, отвоевали себе еще по полсантиметра. Впрочем, Гугин не унывал - он бы с удовольствием остался здесь еще на недельку, месячишко да и настолько бы, сколько дело потребовало.
- Видимость, говоришь? - Семен Михайлович округлил и без того округлые глаза, недовольно поморщился. Но в спор вступать не стал - от производства последние пятнадцать, а то и все двадцать лет он был на внушительном расстоянии.
После всех этих осмотров остались ненадолго наедине. Гугин заныл:
- Гробим время на всю эту ерунду, Михалыч! Ведь Париж же кругом, центр Европы, пуп мира всего! Про себя забыли, потом жалеть всю жизнь будем...
- Молчи, - оборвал его Семен Михайлович, - в следующий раз поедешь ты у меня, поедешь... на Конотопский филиал или в город Бердск, центр лесов и болот, гляди!
- Локти кусать будем!
- Мало тебе вечеров, что ли? Ну, Боря, зарываешься! Ты цивилизацию вкушай - да меру знай! - Семен Михайлович самодовольно надулся, а как же, и он, пусть ненароком, а стих сочинил, и очень к месту.
- Видимость одна, - крквя губы, будто про себя проговорил Гугин, - выработка почти та же, что и у нас. - Его густые темные брови за последние дни что-то приобвисли, сошлись почти у самой переносицы грустным домиком, нос обмяк, стал еще больше, а ранние залысины, казалось, отвоевали себе еще по полсантиметра. Впрочем, Гугин не унывал - он бы с удовольствием остался здесь еще на недельку, месячишко да и настолько бы, сколько дело потребовало.
- Видимость, говоришь? - Семен Михайлович округлил и без того округлые глаза, недовольно поморщился. Но в спор вступать не стал - от производства последние пятнадцать, а то и все двадцать лет он был на внушительном расстоянии.
После всех этих осмотров остались ненадолго наедине. Гугин заныл:
- Гробим время на всю эту ерунду, Михалыч! Ведь Париж же кругом, центр Европы, пуп мира всего! Про себя забыли, потом жалеть всю жизнь будем...
- Молчи, - оборвал его Семен Михайлович, - в следующий раз поедешь ты у меня, поедешь... на Конотопский филиал или в город Бердск, центр лесов и болот, гляди!
- Локти кусать будем!
- Мало тебе вечеров, что ли? Ну, Боря, зарываешься! Ты цивилизацию вкушай - да меру знай! - Семен Михайлович самодовольно надулся, а как же, и он, пусть ненароком, а стих сочинил, и очень к месту.