Каменное эхо   ::   Имранов Андрей

Тот изобразил на лице предельную усталость и махнул рукой:

- Забирай и, умоляю тебя, поскорее.

Милорд Тавин усмехнулся в усы и кивнул нам:

- Ну-те, голубки. Полетели домой.

- Кар-р, - меланхолично отозвался Малек, поднимаясь, и я с трудом удержалась, чтобы не прыснуть. Чудеса и акробаты! Неужто у Локая чувство юмора прорезывается? Если самом деле так, то это, пожалуй, стоило доброй половины потерянных мной сегодня сокровищ.

- Шутники, - с отвращением сказал светляк, - прощайте, господа. Желаю всех благ и да хранят вас Светлые.



3. Оштон Кровавый Мешок

Слава тебе, Гор милосердный и всемилостивый - и без греха и вдосталь!



Из благодарственной молитвы некоей монашки, снасильничанной шайкой разбойников.



Оштон сидел на корточках спиной к костру, поигрывал кривым коротким ножом, известным в определенных кругах как 'яйцерез', и думал. И мысли его были мрачны, как его лицо, его одежда и его репутация. Денег - не было, запасов еды - на два дня, а выпивки - и того меньше. Южные выходы из урочища обложены Регведовскими дружинниками, в Тарону не сунешься - морды его ватажников каждому стражнику знакомы, да и не удивительно - листки с обещанием награды на всех углах висят. Аларика, вовеводу Регведского, не зря Многомудрым прозывали - обложил он ватагу качественно. И ежели не придумает атаман в ближайшие три дня чего-нибудь эдакого, украшать им всем базарную площадь уже к концу седмицы. А вот с 'чем-нибудь эдаким' у Оштона никогда особо не ладилось.