Каменный век   ::   Тюрин Александр

Хозяин гарема был смят и отброшен вместе со своими острыми шампурами. Северная ярость одолела южную страстность. Натиск дяди Вити был так грозен и пассионарен, что недавно еще мирный труженик проскочил несколько помещений и оказался на каком-то помосте.

Ему захотелось остановиться, но он был уже в воздухе, слегка повисел и отправился вниз, где его поджидала зима. Вначале дядю Витю ожгло, потом ничего, привык, но изо рта вместо слов вышли пузыри.

Повсюду была ледяная вода. Из-за этой воды дядя Витя догадался, что действие происходит в бане. Однако всплыть не удавалось, сидоры тянули его на дно. Вокруг уже захороводили тени товарищей по работе, тучей обозначилась Настюха, они напевали: «Прощай, милый мой, наверно, наверно, не быть нам с тобой». Тут что-то впилось ему в уши и потащило вверх, к белому свету, кислород ворвался в съежившиеся легкие, а глаза увидели бороду гаремщика.

— Слушай, дай рука, — сказал южанин, — нэ пажалеешь. Я тэбя раскусил. Твой нэ хател мой женщын. Салам тэбе.

— Нет, не салам. Не брошу вещи, — прохрипел дядя Витя, — все равно ты меня зарежешь.

— Нэ хачу тэбя резать сэгодня. Мой учился Гарвард, Сорбонна, Массачусетский тэхналагический. Мой рэзать и взрывать только гордый враг, — напомнил добрый магометанин и, сохранив дяде Вите жизнь, неожиданно расщедрился. — Я тэбя атпущу.

Наконец жителю солнечной пустыни (или горы) удалось зацепить упирающегося дядю Витю полотенцем и втащить на бортик бассейна.