Страница:
147 из 400
А как все гладко складывалось! Он махнул рукой изашел в поварню.
Усевшись на лавке перед столом, Леха Рыбкин с аппетитом уминал из подаренной серебряной миски с длинной ручкой курник – паштет из курицы с яйцами, бараниной, маслом и говяжьим салом; закусывая все это овсяной кашей и оладьями из крупитчатой муки с медом. Растопченко сел рядом с ним.
Оторвавшись от еды, сержант шепнул на ухо:
– Груша сказала, что пифон молоко пьет. Помните, вы просили узнать.
– Только молоко? А кровь он не пьет? – зло спросил Витя вполголоса. – Мертвечиной закусывая?
Рыбкин чуть не поперхнулся.
– Что вы, товарищ майор, такое к еде-то…
– Ладно, прости, ешь спокойно.
Появилась Ефросинья и молча поставила перед Витей тарелку с пирогами.
– Пироги с кашей да с рыбой, – пояснила она, сердито глядя на “свена”. – Курник кончился уже. Да вот еще вам крынка молока на двоих. Я тут твоего друга спрашивала уже: кто из вас в печку лазил? Весь хлеб мне разломал. Не ты?
– Не-е-е, – побоялся признаться Витя.
– Ладно врать-то! – одернула его Ефросинья.
– Если не ты и не он, – она указала на Рыбкина, – то кто же? Остальные небось знают, что без моего ведома нельзя еду брать. Только вы, нехристи окаянные, все к порядку никак не приучитесь. Но я вас живо научу. Чтоб в последний раз, а то скажу Матвею, прикажет выпороть обоих, и весь сказ, – пригрозила она.
– И носовые платки в шапке надо носить, а не по карманам рассовывать.
|< Пред. 145 146 147 148 149 След. >|