Камни Юсуфа   ::   Дьякова Виктория

Подобравшись ближе, чекист примостился рядом с посапывавшем на пороге своей лавки гончаром и, накрывшись холщовым мешком, сделал вид, что тоже спит, а сам навострил уши.

Удрученный своим поражением на охоте, князь Андрей Андомский зло выговаривал Вассиане:

– Ты обманула меня, иноземка. Я ради тебя отцовской землей пожертвовал, позор навлек на себя, да на девку невинную. Машка-то Старицкая, боярская дочь, нынче в монахинях мыкается, грехи отмаливает. А чьи, позволь спросить? Ты мне клялась в верности, обещала со мной в Литву бежать, а как изгнал меня браток мой старший, так все, любовь прошла? Не нужен теперь, без наследства? Так знай, что белозерская земля скоро вся моей станет, и ты, и Никита твой любимый у меня милости просить будете! Это из-за Никитки ведь ты обо мне позабыла? На письма мои не отвечала, посланцев моих не принимала. А ради кого я старался, имя свое доброе опозорил?

– Хочешь сказать, что ради меня? – насмешливо спросила его Вассиана, и Витя изумился: он никогда не слышал прежде столь резких и властных интонаций в ее голосе. Говорила не скромная дочка разорившегося грека, у которой и воспоминаний-то о знатности не сохранилось, говорила уверенная в себе хозяйка, привыкшая приказывать. А главное – привыкшая, что все ее повеления исполняются быстро и беспрекословно.

– Не морочь мне голову, Голенище.