Канун Армагеддона   ::   Легостаев Андрей

Повинуясь многолетней привычке, старый чародей наложил запорное заклятье на вход в свою башню, хотя никакой необходимости в этом не было — слуги стороной обходили жилище нелюдимого мага, а после смерти старого Гудэрза, который прибирал в башне и ухаживал за зверинцем, Хамрай все делал (а вернее, ничего не делал) сам. Заботу о зверинце, в который шах Балсар время от времени приводил для устрашения послов и строптивых сатрапов, а потому периодически пополнял коллекцию, переложили на дворцовую стражу, и бесстрашные, великолепно обученные бою воины с опаской бросали дивным тварям куски мяса и, как могли, сквозь прутья чистили клети.

Хамрай давно, проходя подземным коридором, ведущим из его башни во дворец, перестал обращать внимание на злобно рыкающих и жалобно блеющих тварей, но на людей, попадающих сюда впервые, зверинец производил неизгладимое впечатление.

И сейчас старый маг был полностью поглощен думами о предстоящем сегодня великом магическом событии. По большому счету, несмотря на весь его колоссальный опыт и могущество тайлорса, у Хамрая было две неразрешимых проблемы. Во-первых, заклятье Алвисида, лежащее на нем и на шахе Балсаре и не позволяющее вступать в близость с женщинами. Честно говоря, в отношении самого себя мага это почти уже не волновало, стар стал, чтобы за юбками гоняться. Ансеис нашел себе в далеких северных краях любовь, ради которой не побоялся пойти на лютую смерть, но заклятье Алвисида оказалось бессильным перед настоящим чувством. Когда Хамрай узнал об этом, ему вдруг показалось, что он готов влюбиться в первую же попавшуюся на пути красотку. Но понял, что это все самообман, сработает заклятье, никуда не денется.