JК
Ключ к Ребекке :: Фоллет Кен
Страница: 443 из 448Еще пятнадцать миль, и Египет был бы моим", - подумал Роммель. Он обвел взглядом собравшихся вокруг него офицеров. Как всегда, выражение их лиц повторяло его собственное. На них было написано: "Поражение".
Он знал, что видит это в кошмарном сне, но не мог заставить себя проснуться.
Камера размером шесть на четыре фута - половину ее занимала койка. Под койкой стояла параша. Стены - из гладкого серого камня. С потолка на голом проводе свисала маленькая электрическая лампочка. В одном конце камеры была дверь, в другом - маленькое квадратное оконце чуть выше уровня глаз - в него видно ярко-голубое небо.
Он подумал: "Я скоро проснусь, и все будет нормально. Я открою глаза, и рядом со мной на шелковой простыне будет лежать красивая женщина. Я буду трогать ее груди, - при этих мыслях его охватило желание, - она проснется и поцелует меня, и мы будем пить шампанское..." Эта картина, однако, не удержалась в его спящем мозгу и снова сменилась видением тюремной камеры. Где-то рядом тяжело бухал барабан, и, повинуясь его ритму, снаружи маршировали солдаты. Этот барабанный бой леденил ему душу - бум-бум, бум-бум; барабан и солдаты, и тесные серые стены камеры, и этот далекий, дразнящий квадратик голубого неба - им овладел такой страх, что он заставил себя проснуться и открыть глаза.
Непонимающим взглядом он обвел пространство вокруг себя.
Он знал, что видит это в кошмарном сне, но не мог заставить себя проснуться.
Камера размером шесть на четыре фута - половину ее занимала койка. Под койкой стояла параша. Стены - из гладкого серого камня. С потолка на голом проводе свисала маленькая электрическая лампочка. В одном конце камеры была дверь, в другом - маленькое квадратное оконце чуть выше уровня глаз - в него видно ярко-голубое небо.
Он подумал: "Я скоро проснусь, и все будет нормально. Я открою глаза, и рядом со мной на шелковой простыне будет лежать красивая женщина. Я буду трогать ее груди, - при этих мыслях его охватило желание, - она проснется и поцелует меня, и мы будем пить шампанское..." Эта картина, однако, не удержалась в его спящем мозгу и снова сменилась видением тюремной камеры. Где-то рядом тяжело бухал барабан, и, повинуясь его ритму, снаружи маршировали солдаты. Этот барабанный бой леденил ему душу - бум-бум, бум-бум; барабан и солдаты, и тесные серые стены камеры, и этот далекий, дразнящий квадратик голубого неба - им овладел такой страх, что он заставил себя проснуться и открыть глаза.
Непонимающим взглядом он обвел пространство вокруг себя.