JК
Картины :: Гор Геннадий
Страница: 59 из 71И только небо над степью никогда не было свернутым, оно было тут все, пока длилось утро и день и не наступала ночь со своими далекими и прохладными звездами.
И все-таки настал такой день, когда гость сам нарушил тишину и сказал деду несколько слов. Это случилось после того, как отступающие каппелевцы реквизировали у гостя его лошадей, зарезали овец и коров и на его глазах изнасиловали его младшую жену.
Гость сказал об этом деду, скрывая гнев и обиду, и затем снова наступила тишина, но она уже не притворялась покоем.
За окном висело уже другое, совсем не степное, а полинявшее, похожее на изношенную одежду небо. И мне думалось: уж не увезли ли прежнее синее небо каппелевцы, а нам оставили изношенное вместе с загнанными, подыхающими лошадьми?
В эту аудиторию приходил читать лекции по этнографии бывший народоволец Штернберг.
В восьмидесятых годах прошлого века студент Штернберг был посажен в одесскую тюрьму за революционную деятельность и там прочитал первое издание книги Ф.Энгельса "Происхождение семьи, частной собственности и государства".
Тогда никому не известный студент еще не знал, что его вышлют на Сахалин и он окажется среди первобытного народа нивхов (гиляков), где он откроет обычаи, о которых писал в своей книге Энгельс. А спустя некоторое время Энгельс, работая над вторым изданием "Происхождения семьи...", вставит главку, посвященную открытиям молодого русского ученого.
И все-таки настал такой день, когда гость сам нарушил тишину и сказал деду несколько слов. Это случилось после того, как отступающие каппелевцы реквизировали у гостя его лошадей, зарезали овец и коров и на его глазах изнасиловали его младшую жену.
Гость сказал об этом деду, скрывая гнев и обиду, и затем снова наступила тишина, но она уже не притворялась покоем.
За окном висело уже другое, совсем не степное, а полинявшее, похожее на изношенную одежду небо. И мне думалось: уж не увезли ли прежнее синее небо каппелевцы, а нам оставили изношенное вместе с загнанными, подыхающими лошадьми?
В эту аудиторию приходил читать лекции по этнографии бывший народоволец Штернберг.
В восьмидесятых годах прошлого века студент Штернберг был посажен в одесскую тюрьму за революционную деятельность и там прочитал первое издание книги Ф.Энгельса "Происхождение семьи, частной собственности и государства".
Тогда никому не известный студент еще не знал, что его вышлют на Сахалин и он окажется среди первобытного народа нивхов (гиляков), где он откроет обычаи, о которых писал в своей книге Энгельс. А спустя некоторое время Энгельс, работая над вторым изданием "Происхождения семьи...", вставит главку, посвященную открытиям молодого русского ученого.