Картины   ::   Гор Геннадий

Дано ли мне подружиться здесь с этими слишком прямыми улицами и с этими кленами, как я дружил там с пространством, умевшим волшебно разворачиваться, чтобы показать мне и близь, и даль, летние, пахнущие багульником леса и горы со снежными, всегда зимними верхушками?

Чтобы увидеть здешнюю даль, я иду с рыжим одноклассником Чистовым через Петроградскую сторону и Крестовский остров, где застрелился еще незнакомый мне Свидригайлов.

Мрачный Чистов пока идет молча. Заговорит он потом, когда, усталые, мы зайдем за черту огромного города и увидим то, что начинается за ним.

То, что начиналось за городом, меня разочаровало. Но еще больше разочаровал сам Чистов. Он мне рассказывает о том, как в него влюбилась жена управдома - сорокалетняя, красившая себе брови бабенка, - и как она назначает ему свидания и посылает записки, и управдом, конечно, рано или поздно убьет его из ревности, как убили недавно одного на сцене в интересном спектакле, который видел на днях Чистов в Академическом театре, где играет Юрьев, Горин-Горяинов и сам Монахов.

Я еще не был ни в одном театре и не видел Монахова, о котором мне каждый день рассказывает театрал Чистов, - о Монахове, Юрьеве и ревнивом управдоме. Управдома он страшно боится.

- Если завтра я не приду, - таинственно шепчет мне Чистов, - то передай всем, что меня уже нет.

- А куда ты исчезнешь?

- Никуда. Меня убьет управдом.

- Но его за это посадят.

- Его посадят потом, уже после того, как он меня убьет.