Кавалерийская былина   ::   Бушков Александр Александрович

Или смертельно раненного, подумали два военных человека и стали очень серьезными.

- Тю! - сплюнул Мартьян. - Рафка Арбитман тащится, и таратайки его при нем нету...

- Это кто?

- Да жид. Торгует помаленьку, старым тряпьем больше. - Мартьян поскучнел. - Вот ты господи, у него ж и брать-то нечего. Неужто позарились на клячу да кучу тряпок?

- Останови.

- П-р-р! - Мартьян натянул вожжи. - Здорово, Рафка, что у тебя такое?

Старый еврей подошел, ухватился за борт повозки, поручик Сабуров, оказавшийся ближе, наклонился к нему и едва не отпрянул - таким от этого библейского лица несло ужасом, смертным отрешением духа и тела от всего сущего.

- Ну что там? - нетерпеливо рявкнул Мартьян, протянул ручищу и тряхнул старика за плечо. Тщедушная фигурка колыхнулась - и лапсердак в свежей земле, и лицо, и пейсы; в волосах, как у языческого Силена, торчат листья - бежал, продирался, падал. - Да говори ты, идол!

- Слушайте, - сказал Арбитман. - Таки поворачивайте уже и бегите быстрее отсюда, совсем скоро тут будет сатана, как лев рыкающий, и смерть нам всем. Смерть нам всем. Вот все кричат на старого еврея, зачем он продал Христа, и я сегодня думаю: может, какой один еврей когда и продал немножко Христа? Иначе почему на старого Рефаэла выскочил такое...