Кавалерийская былина   ::   Бушков Александр Александрович

Приношу извинения, служба!

И тут же рассосались жандармы, словно приснились, миг - и нету, вернулся на свое место пузатый станционный страж, ротмистр со Смирновским повернулись кругом, будто поручика отныне не существовало вовсе, и Сабуров услышал:

- Отправить бы его отсюда, Иван Филиппыч, чтобы под ногами не путался.

- Дело. Займитесь, - сказал Крестовский, ничуть не заботясь, слышит их поручик или нет. - Выпихните в Губернск до ночи сего путешественника. Черт, однажды уже пускали в заграницы таких вот, потом дошло до декабря. Закрыть бы эту заграницу как-нибудь, чтобы - ни туда, ни оттуда...

Смешок:

- Так ведь императрицы - они у нас как раз из заграниц...

- Все равно.

- Ну, этот-то - от турок. Азия-с...

- В Азии тоже веет... душком.

И ушли. А Сабуров остался в странных чувствах - было тут и изумление, и гнев, но больше всего ярости. Как нижний чин - вахмистр ему хлещет по роже, а тот в ответ - упаси боже, сделай руки по швам и терпи молча... И плевать им, что ты выиграл турецкую войну.

Плюнул и решил выпить водки в буфете. Подали "Шустовскую", хлебушка черного, русского (у болгар похож, а другой), предлагали селянку, но попросил сальца - чтобы с мясом и торчали зубчики чеснока, пожелтевшие уже, дух салу передавшие. Выпил рюмку. Занюхал хлебом, пожевал сальца. Еще выпил. Ужасно медленно возвращалось прежнее чувство благолепия.

О чем шла речь, кого искали голубые, он сообразил сразу. Давно уже было известно - больше по скупым слухам, - что в России, как и в Европе, завелись революционеры. Как в Европе, кидают бомбы, метко и не очень палят по властям предержащим и самому государю императору, пытаются взбунтовать народ, но ради чего это затеяно и кем - совершенно непонятно.