JК
Кентурион :: Большаков Валерий
Страница: 302 из 414Теперь надо только ночи дождаться, самой воровской поры…
…Сразу от пилона брала то ли начало свое, то ли конец Царская Дорога, обставленная сфинксами с телами львов и головами овнов. Дорога была полна народу, много гуляло приезжих, и часто попадались легионеры, рыскающие по толпе втроем-вчетвером. С чего бы это? – нахмурился Зухос, и лишь потом до него дошло. Наверное, это из-за него, из-за убийства Юлии! Он уже и забыть успел, что такая была, а эти только начали шевеление! Шевелитесь, шевелитесь…
Из толпы выбрался Торнай. Слуга был возбужден. Зухос поманил его.
– Ну, смотрел? Есть что подходящее?
– Лучше всех, господин, – отвечал Торнай, – подходит та трирема, что у причалов храма. На все весла посажены рабы. Обычно их расковывают на ночь и отводят на берег, где запирают и держат под охраной до утра, но в Ипет-Ресит их некуда вести! И триерарх решил держать рабов на корабле…
– Отлично! – довольно сказал Зухос. – Тогда так: до вечера гуляйте, а ночью чтоб были в гавани!
– Будет исполнено, господин!
Ночь выдалась прохладной, совсем как в месяц мехир. Дышалось легко, и в пот не бросало. Зухос снова надел темный химатион с крючкообразным узором по краю. Белые одежды жреца не подходили для тайного дела…
Римская трирема стояла на месте. На палубе ее торчал один дозорный, скорчившись в позе крюка и клюя носом – а журчание воды, набегавшее с Нила, действовало снотворно.
По одному подтянулись слуги, тоже замотанные в черное.
…Сразу от пилона брала то ли начало свое, то ли конец Царская Дорога, обставленная сфинксами с телами львов и головами овнов. Дорога была полна народу, много гуляло приезжих, и часто попадались легионеры, рыскающие по толпе втроем-вчетвером. С чего бы это? – нахмурился Зухос, и лишь потом до него дошло. Наверное, это из-за него, из-за убийства Юлии! Он уже и забыть успел, что такая была, а эти только начали шевеление! Шевелитесь, шевелитесь…
Из толпы выбрался Торнай. Слуга был возбужден. Зухос поманил его.
– Ну, смотрел? Есть что подходящее?
– Лучше всех, господин, – отвечал Торнай, – подходит та трирема, что у причалов храма. На все весла посажены рабы. Обычно их расковывают на ночь и отводят на берег, где запирают и держат под охраной до утра, но в Ипет-Ресит их некуда вести! И триерарх решил держать рабов на корабле…
– Отлично! – довольно сказал Зухос. – Тогда так: до вечера гуляйте, а ночью чтоб были в гавани!
– Будет исполнено, господин!
Ночь выдалась прохладной, совсем как в месяц мехир. Дышалось легко, и в пот не бросало. Зухос снова надел темный химатион с крючкообразным узором по краю. Белые одежды жреца не подходили для тайного дела…
Римская трирема стояла на месте. На палубе ее торчал один дозорный, скорчившись в позе крюка и клюя носом – а журчание воды, набегавшее с Нила, действовало снотворно.
По одному подтянулись слуги, тоже замотанные в черное.