Клуб Эсперо   ::   Юзефович Леонид Абрамович

Еще он думал о том, как кончится вечер, и они вдвоем по безлюдным улицам пойдут к театру или к гостинице, и все будет, как тогда в Питере, она его вспомнит, узнает, поймет, что если судьба гонит по кругу, это не случайно, и, может быть, согласится встретиться с ним завтра и послезавтра. А того, кто назвал ее Казарозой, он уже почти презирал. Как она утром-то сказала! "Лучше что-нибудь из продуктов..." Голодает, значит. Или он погиб, тот человек? Расстрелян, может быть? Это имя было как печать иного мира - обреченного, уходящего, но и загадочного в своей обреченности.

Казароза тронула его за плечо, по-деловому начала объяснять что-то про пантомиму, уверенно показывала, как лучше расставить детей на сцене спокойная красивая женщина, актриса, знающая свое дело, и Семченко вдруг подумал, что ныне, когда все переворотилось, ей тяжело это диковинное имя, она изжила его и только ждет человека, который помог бы ей сбросить эту тяжесть, снова стать Зиной, Зиночкой.

Линев сделал знак: пора, мол.

- Идемте, - сказал Семченко, - сейчас ваш выход.

Навстречу шагнула Альбина Ивановна:

- Николай Семенович, как вам наша пантомима?

- Чего? - не понял Семченко.

- Пантомима... Как она вам?

- Нормально.

- Честное слово? - просияла Альбина Ивановна. - Вы правду говорите? Так важно знать ваше мнение...

У окна стоял Кадыр Минибаев с какой-то непонятного назначения трубой, склеенной из картона.

- Что это у тебя? - подозрительно спросил Семченко.

- Световой эффект.