Этот наряд предназначался лишь для того, чтобы подчеркивать достоинства ее фигуры. Черные волосы, разделенные посередине, свободно падающие на плечи. Лицо в форме сердечка. Очень светлая кожа. Серые глаза, маленький вздернутый носик. Ей можно было дать и шестнадцать, и двадцать пять лет. Она являла собой образ порочной юности. Такие вот девушки часто встречались в судах для несовершеннолетних.
- Мисс Марло?
Она хихикнула, затем медленно поднялась по ступенькам.
- А ты, должно быть, Али-Баба. Только где все разбойники?
- О, иди сюда, Одетт, - позвала из гостиной Рея. - Оставь эти шуточки для своих бестолковых приятелей.
Девушка скорчила гримаску, подмигнула мне и прошла в дом, нарочито покачивая бедрами.
Я закрыл дверь.
Я думал о диктофоне. Ленты хватало еще минут на сорок. Так что следовало поторопиться, если я хотел записать весь разговор.
- Привет, дорогая моя, - сказала Одетт, усаживаясь в кресло рядом с моим стулом. - Какой роскошный мужчина!
- О, замолчи! - фыркнула Рея. - Сиди тихо и слушай. Мистер Барбер хочет поговорить с тобой.
Девушка посмотрела на меня, подперла рукой подбородок, изобразив на лице серьезность.
- Пожалуйста, поговорите со мной, мистер Барбер.
Я всматривался в серые глаза Одетт. Ее детские ужимки не обманули меня. Глаза выдавали ее целиком. Я видел в них грусть, недоумение, неуверенность в себе, осознание того, что она выбрала неверный путь, но не находит сил свернуть с него.