JК
Книга Брандера :: Миллс К. Дж.
Страница: 186 из 230Вчем твое дело?
— Среди моих людей есть обычай называть свои имена, прежде чем приступать к делу.
Коренастый пожал плечами.
— Среди моих людей такого обычая нет.
Либо слово «Харлан» для тебя ничего не значит, либо ты это хорошо скрываешь. Может быть, мне лучше было назвать себя Одоннелом.
Но Брандер вспомнил, какую неожиданную мясорубку устроили эти цыганские бандиты вышколенным солдатам Одоннела возле Бревена, и решил, что это не самое подходящее имя.
— Так какое же у вас дело? — напомнил один из стоявших сзади.
— Я уже сказал, что мне нужно говорить со старшим.
Брандер скорее почувствовал, чем увидел, как вспыхнули эти двое, но старший жестом отослал их назад. Брандер подождал, пока они уйдут достаточно далеко, после чего заговорил вполголоса.
— Мое дело требует тайны. Я уже давно заметил, что люди, которые убивают или оскорбляют цыган, медленно и в страшных муках умирают. В записях Совета нет ни одного случая, когда человек, оскорбивший или убивший цыгана, остался бы жив.
Человек сложил руки за спиной. Он смотрел на Брандера, но не произнес ни слова.
— Мне нанесли оскорбление, и я хочу расплатиться за это.
Человек поджал губу и уставился в небо.
— Я очень хорошо заплачу.
«Почему он молчит?»
— Мы не убийцы, — наконец отозвался старший. — Мы не убиваем ради денег. Только ради чести.
«Чести? В наше-то время?»
— Я не прошу вас никого убивать.
— Среди моих людей есть обычай называть свои имена, прежде чем приступать к делу.
Коренастый пожал плечами.
— Среди моих людей такого обычая нет.
Либо слово «Харлан» для тебя ничего не значит, либо ты это хорошо скрываешь. Может быть, мне лучше было назвать себя Одоннелом.
Но Брандер вспомнил, какую неожиданную мясорубку устроили эти цыганские бандиты вышколенным солдатам Одоннела возле Бревена, и решил, что это не самое подходящее имя.
— Так какое же у вас дело? — напомнил один из стоявших сзади.
— Я уже сказал, что мне нужно говорить со старшим.
Брандер скорее почувствовал, чем увидел, как вспыхнули эти двое, но старший жестом отослал их назад. Брандер подождал, пока они уйдут достаточно далеко, после чего заговорил вполголоса.
— Мое дело требует тайны. Я уже давно заметил, что люди, которые убивают или оскорбляют цыган, медленно и в страшных муках умирают. В записях Совета нет ни одного случая, когда человек, оскорбивший или убивший цыгана, остался бы жив.
Человек сложил руки за спиной. Он смотрел на Брандера, но не произнес ни слова.
— Мне нанесли оскорбление, и я хочу расплатиться за это.
Человек поджал губу и уставился в небо.
— Я очень хорошо заплачу.
«Почему он молчит?»
— Мы не убийцы, — наконец отозвался старший. — Мы не убиваем ради денег. Только ради чести.
«Чести? В наше-то время?»
— Я не прошу вас никого убивать.