JК
Кольца вероятности :: Лоскутов Александр
Страница: 377 из 428И все это время на меня осуждающе смотрели голубые глаза, беззвучно шевелились губы, посылая мне свое последнее проклятие, а по простой вязаной кофточке медленно расползалось большое кровавое пятно.
Если бы сейчас кто-нибудь вошел сюда, то смог бы взять меня голыми руками. Не думаю, что я был в состоянии оказать хоть какое-то сопротивление. Да и не стал бы. Но никто не вошел. Никто даже не поинтересовался, кто и зачем здесь стрелял.
И причина заключалась не в измененной вероятности – мои кольца молчали, не подавая даже признаков жизни. И даже ощущение близкой опасности вдруг отступило.
Во всем мире остались только я и моя печаль.
А потом я увидел еще одно видение, которое обожгло меня подобно вспышке молнии.
Оля. Моя Ольга. Оленька. Любимая... Она смотрела на меня точно таким же обвиняющим взглядом. И ее губы тоже шевелились, произнося какие-то неслышимые мне слова. Я смотрел ей в лицо и только в лицо, не смея опустить глаза и опасаясь увидеть на груди точно такое же кровавое пятно.
Ольга.
Видение исчезло, растаяв в глубине моего разума.
Оля.
Я поднял голову. Встал, наклонился и, подобрав два валявшихся у самых моих ног патрона, перезарядил пистолет.
Две пули. Две пули против целого центнера свинца, который готовы обрушить на меня засевшие в доме прихвостни Долышева.
Две пули. Мне хватит и одной, чтобы наградить немца тем, что он заслуживает, посылая вместо себя на смерть эту девчонку. Ведь он не мог не понимать, что я способен положить половину здешних охранников, если дойдет до дела.
Если бы сейчас кто-нибудь вошел сюда, то смог бы взять меня голыми руками. Не думаю, что я был в состоянии оказать хоть какое-то сопротивление. Да и не стал бы. Но никто не вошел. Никто даже не поинтересовался, кто и зачем здесь стрелял.
И причина заключалась не в измененной вероятности – мои кольца молчали, не подавая даже признаков жизни. И даже ощущение близкой опасности вдруг отступило.
Во всем мире остались только я и моя печаль.
А потом я увидел еще одно видение, которое обожгло меня подобно вспышке молнии.
Оля. Моя Ольга. Оленька. Любимая... Она смотрела на меня точно таким же обвиняющим взглядом. И ее губы тоже шевелились, произнося какие-то неслышимые мне слова. Я смотрел ей в лицо и только в лицо, не смея опустить глаза и опасаясь увидеть на груди точно такое же кровавое пятно.
Ольга.
Видение исчезло, растаяв в глубине моего разума.
Оля.
Я поднял голову. Встал, наклонился и, подобрав два валявшихся у самых моих ног патрона, перезарядил пистолет.
Две пули. Две пули против целого центнера свинца, который готовы обрушить на меня засевшие в доме прихвостни Долышева.
Две пули. Мне хватит и одной, чтобы наградить немца тем, что он заслуживает, посылая вместо себя на смерть эту девчонку. Ведь он не мог не понимать, что я способен положить половину здешних охранников, если дойдет до дела.