JК
Кодекс разведчика :: Самаров Сергей
Страница: 36 из 64А кому еще было войти… Тем, что с нами в квартиру поднялись, здесь делать нечего… Они, наверное, ушли уже, и Аркадий Ильич закрыл за ними дверь…
– Оленька… – тихо позвал он, ответа не дождался, ближе подошел и сел со мной рядом на кровать, и руку мне на плечо положил. – Одни мы теперь с тобой остались…
И голос у него слабый стал, чуть не плаксивый. Наверное, он тоже переживал, наверное, и ему хотелось, чтобы его утешили, хотя он сильный и строгий мужчина – всегда таким казался, сильным и строгим, которого женской слезой не прошибешь…
Я только вздохнула, может быть, не вздохнула, а застонала, но ничего не сказала. Не могла же я его утешать…
Он, наверное, понял, что слов для меня найти не сможет, а я не смогу слов для него найти. Разве это трудно понять… Это же всем понятно…
– Ты полежи, успокойся… Я пойду…
Но сразу не вышел. Еще ждал чего-то, а мне так хотелось, чтобы он вышел как можно скорее. Может, он даже почувствовал это.
– Я пойду… – сказал еще раз и встал.
Тапочками шаркнул. Они у него такие, шуршащие… Наверное, вышел. Но дверь, кажется, оставил приоткрытой. У меня на двери замок такой, что громко щелкает. Я еще немного полежала, потом голову подняла и убедилась, что дверь приоткрыта. После этого встала и в кресло пересела. Даже не пересела, кажется, а упала в кресло… Света в комнате не было, свет только через приоткрытую дверь из коридора шел, и я просто стала в стену смотреть. В рисунок на обоях… Абстрактный рисунок, размытый, и когда-то он мне нравился своей неопределенностью… И вдруг рисунок этот изменился, и я лицо мамы увидела.
– Оленька… – тихо позвал он, ответа не дождался, ближе подошел и сел со мной рядом на кровать, и руку мне на плечо положил. – Одни мы теперь с тобой остались…
И голос у него слабый стал, чуть не плаксивый. Наверное, он тоже переживал, наверное, и ему хотелось, чтобы его утешили, хотя он сильный и строгий мужчина – всегда таким казался, сильным и строгим, которого женской слезой не прошибешь…
Я только вздохнула, может быть, не вздохнула, а застонала, но ничего не сказала. Не могла же я его утешать…
Он, наверное, понял, что слов для меня найти не сможет, а я не смогу слов для него найти. Разве это трудно понять… Это же всем понятно…
– Ты полежи, успокойся… Я пойду…
Но сразу не вышел. Еще ждал чего-то, а мне так хотелось, чтобы он вышел как можно скорее. Может, он даже почувствовал это.
– Я пойду… – сказал еще раз и встал.
Тапочками шаркнул. Они у него такие, шуршащие… Наверное, вышел. Но дверь, кажется, оставил приоткрытой. У меня на двери замок такой, что громко щелкает. Я еще немного полежала, потом голову подняла и убедилась, что дверь приоткрыта. После этого встала и в кресло пересела. Даже не пересела, кажется, а упала в кресло… Света в комнате не было, свет только через приоткрытую дверь из коридора шел, и я просто стала в стену смотреть. В рисунок на обоях… Абстрактный рисунок, размытый, и когда-то он мне нравился своей неопределенностью… И вдруг рисунок этот изменился, и я лицо мамы увидела.