Колесо Фортуны   ::   Дубов Николай Иванович

Даже в рапортах стражи запрещено было называть "известных особ" по имени...

А если дознались? Если давно уже созрел заговор, и сейчас, вот сию минуту, крадутся по темной улице заговорщики и освобожденный ими император без империи, чтобы отобрать государев венец, отнятый у грудного несмышленыша? И вот уже снова трещит под ножом шкура на барабанах, скрипят лестничные ступени, топочут грубые солдатские сапоги...

- Скорей! Запри! Запри сейчас же! - кричит Елисавет Петровна, расталкивая спящую юнгферу.

Та бросается к двери, но, и не добежав, видит: массивные, как в амбаре, засовы задвинуты, крючья закинуты в петли.

- Так ведь заперто, ваше величество!

- Заперто, заперто... - брюзжит Елисавет Петровна. - Не переломишься, коли разок проверишь... Погоди!..

Ничего не слышишь? Вроде идет кто?.. А?..

Подавляя зевок, юнгфера вслушивается.

- Нет там никого, ваше величество! Почудилось...

И кому ходить в эту пору - спят все.

- Кому надо, тот ходит... Это вы все спите, тетери сонные, - говорит Елисавет Петровна и с ненавистью смотрит на тут же уснувшую юнгферу.

Чтобы успокоиться, она отпивает половину бокала любимого венгерского, потом до рези в глазах таращится на пламя свечей, чтобы и самое не сморил сон...

Смаривал. В ужасе вскакивала, обмирала, вслушиваясь. Знала, что за дверью на карауле стоят верные лейб-кампанцы, да ведь сколько их там? Кабы все, кабы всегда быть среди них... Негоже императрице жить в солдатской казарме, а ей бы - в самый раз.