Колесо Фортуны   ::   Дубов Николай Иванович

Вот тебе и практика для твоих лекций, - повернулся он к Щербатюку.

- Вася! - Щербатюк положил руку на свою рыхлую грудь. - Будь человеком! Ты ж видишь, - кивнул он на груду конспектов и учебников, и бесформенное лицо его сложилось в гримасу отчаяния.

Кологойда, колеблясь, посмотрел на него, на Букреева и взял фуражку.

- Только имей в виду! Мне будет нужно - заставлю дежурить, хоть ты там рожай, хоть экзамены сдавай...

- Ладно, ладно, - сказал Щербатюк и склонился над конспектом.

Мягкостью характера Аверьян Гаврилович не отличался. Вся его взбудораженность на короткое время сменилась удивлением тому, как равнодушно встретили в милиции ужасную весть о ворах в музее, но тут же перешла в гнев.

- Я не понимаю, товарищи! Вам сообщают о воровстве государственного имущества, а вы, вместо того чтобы действовать, принимать меры, ведете какие-то странные разговоры, переговоры...

- Спокойно, товарищ директор! - сказал Кологойда.

Он надел фуражку, проверил по носу положение козырька и вышел из отделения. - Вот мы уже идем и сейчас начнем принимать меры... Главное не пороть горячку. Так что это за воры и где вы их видели?

Аверьян Гаврилович рассказал о загоревшемся вдруг в музее свете.

- Так, может, он сам загорелся? Вон у моей хозяйки лампочка была плохо завинчена, как грузовик мимо идет, дом трясется, она и блымает - то загорится, то гаснет.

- Не было там никакого грузовика! И потом - когда я постучал, свет сейчас же погас.

- Постучал? - Кологойда даже приостановился.