Колесо Фортуны   ::   Дубов Николай Иванович

и этот Гришка О... Может, это, говорят, перст указующий?

- Отрепьев в цари лез, - сказал Григорий. - Что же, по-ихнему, я тоже на трон нацеливаюсь?

- Трон? - Перфильев озадаченно открыл глаза, долго над этим раздумывал, потом решительно затряс головой. - Нет, про трон никакого разговору не было.

Разговор был в рассуждении всяких таких видов... - Он растопырил пальцы правой руки и замысловато покрутил возле головы.

- Какие у меня могут быть виды? Служу, как полагается дворянину, как мой дед и отец служили, вот и все.

- Так вот и я им говорю - поелику он есть дворянин, то всякое такое... - Язык все хуже повиновался Перфильеву, но он никак не мог остановиться. Все, что он принужден был затаивать и скрывать, теперь выливалось, рвалось из него. - А хочешь, я тебе государственную тайну открою?

- Государственные тайны открывать не полагается.

- Так это ж тебе! Ты ж блаародный человек... Только это совсем-совсем т-с-с-с!.. Государь император жилаит...

Чего желает государь император, осталось неизвестно, так как Перфильев вдруг положил голову в миску с остатками квашеной капусты, повозил щекой по капусте, устраиваясь поудобнее и затих.

- Степан! - окликнул Григорий. - Перфиш, ты что?

Перфильев ответил ему только нежным посвистом своих открытых небу "сопелок". Григорий потряс его за плечо, он остался нем и недвижим.

- Эй, кто там! - крикнул Григорий.

В столовую вошла Домна Игнатьевна.

- Неуж еще мало? - сердито спросила она.