Колесо Фортуны   ::   Дубов Николай Иванович

Единственным орудием грузчика был кованый железный крюк, которым цепляли многопудовые рогожные кули с товарами, почему грузчиков и стали называть крючниками.

Работа была погибельной, кормление - лишь бы живу быть: по все дни хлебная тюря на воде и только по праздникам - с квасом. Слабые здесь помирали наперегонки, кто выживал, становился трехжильным. Толпа этих ссутуленных тяжестями людей обступила Орлова и, как клешнями, угрожающе ворочала своими заскорузлыми ручищами. Григорий не испугался угрозы. Ему ли, вояке, бывалому и в драках, не раз одолевавшему один на один медведя, бояться какого-то подлого сброда?!

- Прочь, скоты! Я вас всех... - закричал он и выхватил шпагу.

Шпага булькнула где-то за бортом, а крючники взяли Орлова в кулаки. Они не кричали и не лаялись, слышались только натужное сопение и глухие удары, будто на току цепы молотили недосушенный в овине сноп.

От смерти Григория спасло только то, что крючников было много - они мешали друг другу размахнуться и садануть во всю силу. И Савва. Он метался позади сгрудившихся тел, горестно бил себя по полам гуньки и взывал:

- Ну будя, будя, робяты!.. Не губите душу христианскую!..

Крючники его не слушали и продолжали молотить.

Но когда Орлов упал, Савва закричал:

- Тады убивайте и меня, окаянные!

Он прорвался в кольцо и упал тоже, прикрывая собой Орлова. Крючники отступились.

- Эх вы, ироды! Рази так-то можно? - с трудом поднимаясь, сказал Савва. - Вовсе остервенели, дьяволы...