JК
Колесо Фортуны :: Дубов Николай Иванович
Страница: 550 из 643Сам граф сказал, коли императрица дознается, нашлет своих лекарей, а те Григория непременно погубят. Ни у каких лекарей Домна никогда не лечилась, но и без графова предупреждения была твердо убеждена, что все они - душегубы.
Давеча из дворца целый день бегали: "Где Орлов, где Орлов?" спозаранку опять бегать зачнут, рано или поздно дознаются. И что ей тогда делать? Кто станет ее спрашивать, кто послушается?
Внезапно ее осенило, она поднялась и пошла в столовую.
Григорий дважды открывал при ней тайник, но она не приглядывалась, как он это делал, и теперь долго дергала, тыркала в разные стороны розетки на панели, пока не догадалась повернуть их. Дверь тайника бесшумно отворилась. Домна приготовила удобную постель в башне, потом разбудила Трофима.
Дюжий кучер Григория Орлова обладал всего тремя особенностями, зато были они из ряда вон выходящими:
он мог спать неограниченное время, никогда не удивлялся, ничего не спрашивал и не говорил, обходясь одними междометиями, да и те издавал лишь в случаях крайней необходимости.
- Возьми барина, неси за мной, - сказала Домна Игнатьевна.
Трофим сгреб закутанного в одеяло Орлова, тот застонал.
- Да тише ты, леший, не куль овса ворочаешь! - прикрикнула Домна Игнатьевна.
Трофим снес барина в башню, положил на топчан.
- Теперь подь сюда, - строго сказала Домна, когда они спустились вниз, и подвела его к углу, в котором из-за лампады печально выглядывал волоокий Христос.
Давеча из дворца целый день бегали: "Где Орлов, где Орлов?" спозаранку опять бегать зачнут, рано или поздно дознаются. И что ей тогда делать? Кто станет ее спрашивать, кто послушается?
Внезапно ее осенило, она поднялась и пошла в столовую.
Григорий дважды открывал при ней тайник, но она не приглядывалась, как он это делал, и теперь долго дергала, тыркала в разные стороны розетки на панели, пока не догадалась повернуть их. Дверь тайника бесшумно отворилась. Домна приготовила удобную постель в башне, потом разбудила Трофима.
Дюжий кучер Григория Орлова обладал всего тремя особенностями, зато были они из ряда вон выходящими:
он мог спать неограниченное время, никогда не удивлялся, ничего не спрашивал и не говорил, обходясь одними междометиями, да и те издавал лишь в случаях крайней необходимости.
- Возьми барина, неси за мной, - сказала Домна Игнатьевна.
Трофим сгреб закутанного в одеяло Орлова, тот застонал.
- Да тише ты, леший, не куль овса ворочаешь! - прикрикнула Домна Игнатьевна.
Трофим снес барина в башню, положил на топчан.
- Теперь подь сюда, - строго сказала Домна, когда они спустились вниз, и подвела его к углу, в котором из-за лампады печально выглядывал волоокий Христос.