Конан и дар Митры   ::   Мэнсон Майкл

Кара существовала, но какой онабыла, никто не знал - в том числе и Рагар, от которого киммерийцу удалось почерпнуть большую часть сведений. Рагар однажды проговорился, что конкретный вид божеского наказания совсем не интересует Учеников; они соблюдали клятвы не из страха перед Митрой, а из любви к нему. Видно, по этой причине никто и никогда не был наказан, ибо обет принимался от всего сердца и нарушение его означало для Ученика духовную смерть - то есть такую участь, которая была страшней любой божественной кары.

Конан не верил в эти бредни; он твердо знал, что за каждый проступок полагается совершенно определенное воздаяние. Так, конокрадов в Туране разрывали лошадьми, грабителей в Немедии вешали, а в Аквилонии четвертовали, аргосские власти казнили пиратов путем милосердного усекновения головы, а в Шеме их сажали на кол. Если Митра не соизволил объявить наказание отступнику, то, вероятней всего, такового просто не существовало, и Великий поступил с истинно божественной мудростью, припугнув на всякий случай и кончив этим дело. Но даже если бы Он и хотел покарать, то откуда станет ему известно о проступке? И как Он выдернет провинившегося из огромного человеческого муравейника, расплодившегося Его попущением на земле?

Такие мысли крутились в голове у Конана на всем длинном пути от Аргоса до этого кургана с разрушенной башней, торчавшего в гирканской степи в одиннадцати конных переходах от Дамаста.