JК
Конан и дар Митры :: Мэнсон Майкл
Страница: 541 из 723- Как это - ушел? Без моего соизволения? Кто осмелился отпустить его, маг?
Саракка сглотнул слюну. Страх терзал его, но лицо молодого звездочета казалось уверенным и спокойным. Тасанна, властелин Дамаста, отличался отменным здоровьем, и Саракка знал, что еще долгие годы будет служить ему. Чтобы не очутиться в яме с пауками или под копытами жеребцов, надлежало обуздывать свой страх и разумным словом утишать гнев владыки. Тасанна был вспыльчив, но совсем неглуп и склонен прислушиваться в толковым речам своих советников.
- Кто осмелился его отпустить? - вновь повторил светлейший, и Саракка, шевельнув непослушными губами, отчетливо вымолвил:
- Я, повелитель.
Лицо дуона окаменело, пальцы стиснули львиные головки резных подлокотников. Рантасса и Тай Па, как всегда сидевшие по обе стороны трона, обменялись быстрыми взглядами и опустили головы. Как показалось Саракке, в глазах кхитайца мелькнуло сочувствие.
- Ты забываешься, маг, - медленно произнес Тасанна. И тон его, и слова выражали крайнюю степень неодобрения, за которой маячили кол, веревка и подкованные железом копыта. Обычно он называл Саракку мудрецом или звездочетом, словно желая подчеркнуть возвышенную сторону его занятий; "маг" звучало в устах светлейшего подобно ругательству.
- Ты забываешься, маг, - снова раскатился под сводами покоя сильный и властный голос. - Ничто в Дамасте не совершается без моего соизволения, и тот, кто забывает об этом, подлежит жестокой каре!
- Разумеется, мой владыка, - молодой звездочет покорно склонил голову.
Саракка сглотнул слюну. Страх терзал его, но лицо молодого звездочета казалось уверенным и спокойным. Тасанна, властелин Дамаста, отличался отменным здоровьем, и Саракка знал, что еще долгие годы будет служить ему. Чтобы не очутиться в яме с пауками или под копытами жеребцов, надлежало обуздывать свой страх и разумным словом утишать гнев владыки. Тасанна был вспыльчив, но совсем неглуп и склонен прислушиваться в толковым речам своих советников.
- Кто осмелился его отпустить? - вновь повторил светлейший, и Саракка, шевельнув непослушными губами, отчетливо вымолвил:
- Я, повелитель.
Лицо дуона окаменело, пальцы стиснули львиные головки резных подлокотников. Рантасса и Тай Па, как всегда сидевшие по обе стороны трона, обменялись быстрыми взглядами и опустили головы. Как показалось Саракке, в глазах кхитайца мелькнуло сочувствие.
- Ты забываешься, маг, - медленно произнес Тасанна. И тон его, и слова выражали крайнюю степень неодобрения, за которой маячили кол, веревка и подкованные железом копыта. Обычно он называл Саракку мудрецом или звездочетом, словно желая подчеркнуть возвышенную сторону его занятий; "маг" звучало в устах светлейшего подобно ругательству.
- Ты забываешься, маг, - снова раскатился под сводами покоя сильный и властный голос. - Ничто в Дамасте не совершается без моего соизволения, и тот, кто забывает об этом, подлежит жестокой каре!
- Разумеется, мой владыка, - молодой звездочет покорно склонил голову.