Конан и грот Даёмы   ::   Мэнсон Майкл

В них он чувствовал себя человеком; темноволосым мужчиной с крепкими мышцамии синими глазами. Он наслаждался вкусом пищи, он поглощал рубиновые вина, он мог любить и ненавидеть, радоваться и страдать; он понимал, что такое смех, его томило неизведанное раньше любопытство, влекло непонятное и странное – дорога, уходящая вдаль, башни и стены невиданных городов, корабль под раздутыми ветром парусами, блеск стали, яростная пляска огня, женские губы… Иногда ему чудилось, что он почти что обрел душу, и понимает теперь, как это прекрасно – быть человеком, желать многого, подчиняться лишь себе самому, своим страстям и свободной воле.

Потом равнодушие вновь охватывало Идрайна, и он опять становился недвижной частицей берегового утеса на Острове Снов, не то базальтовой, не то гранитной глыбой.

Но крохотная искра жизни продолжала тлеть в окаменевшем теле голема. Она казалась слабой, едва заметной, но то была лишь очередная иллюзия: заклятья Зартрикса, пиктского друида, не смогли погасить огонь, вспыхнувший повелением Дайомы. Ибо Зартрикс был всего лишь смертным магом, приближенным к божествам Леса и Луны; Владычица же Острова Снов сама являлась почти богиней.

А созданное богами неподвластно людям.



ГЛАВА 9

ЗАМОК И ОСТРОВ, ТУНДРА И КАПИЩЕ

Пятеро обитали в мире, и каждый имел в нем свою цель и свое назначение. Но было и нечто общее, объединявшее столь различных существ: игра.