Конан и грот Даёмы   ::   Мэнсон Майкл

В следующий миг в воздухе сверкнула гудящая сталь, и Тампоата рухнул на землю. Страшный удар отбросил его на несколько шагов, опрокинул на спину; грудь пикта была рассечена до позвоночника, кровь хлестала потоком, но на лице все еще застыло победоносное ликующее выражение: он умер мгновенно, в момент своего торжества, не успев осознать, что умирает. Так гибнет юное дерево, срубленное одним могучим и безжалостным замахом клинка.

Конан, ошеломленный, услышал вскрик Зийны и тут же схватился за меч. Что за враги им угрожали в этой пустыне? Кто сразил пикта, еще вздох назад полного жизни и радости победы? Ваниры? Но разве сумел бы лучший их воин, лучший охотник подкрасться незамеченным?

Туман бешенства перед глазами киммерийца рассеялся; теперь он ясно видел оружие, поразившее его друга. То была секира – огромная тяжкая секира из блистающей стали, какую не сумел бы метнуть на пятьдесят локтей ни один ванирский богатырь. Конан узнал ее.

Бормоча ругательства, он с лязгом вдвинул меч в ножны и повернулся к проклятому валуну. Копье Тампоаты лежало у его подножья, а рядом, наступив на древко ногой, стоял Идрайн. Конану показалось, что он попирает не деревянную палку, а шею мертвого пикта.

– Эй, серая нечисть! – рявкнул киммериец. – Зачем ты убил его?

На равнодушной физиономии голема не дрогнул ни единый мускул. Потом губы его шевельнулись, и Конан услышал:

– Он бросил в меня копье. Да и зачем тебе этот пикт, господин? Я снова с тобой. Я сберегу тебя лучше тысячи лесных крыс.