JК
Конан и грот Даёмы :: Мэнсон Майкл
Страница: 326 из 382 – Он скривился, вспомнив Тампоату, разговорчивого пикта, и его рассуждения о грабеже, о воровстве, потом махнул рукой в сторону лестницы: – Ну, поднимайся наверх, серая задница!
Шагая вслед голему по узким ступенькам, он продолжал думать то про Тампоату, сына Никатхи, то про Эйрима, сына Сеймура Одноглазого. Разумеется, в предстоящем сражении Идрайн был много полезней пикта и ванира, но штурмовать с ними Кро Ганбор было бы куда веселей. Однако, напомнил себе Конан, он пришел сюда не веселиться, а взыскать долги. Его дело – стигиец; а Идрайн, проклятый истукан, пусть разбирается с этим отребьем, слугами Гор-Небсехта. Прах и пепел! Они стоили друг друга – бездушный голем и свора отщепенцев, рыжих псов, которых даже безжалостные ваны считали слишком злобными. И тот, и другие были нелюдью, и не стоило сожалеть о крови, что вскоре окрасит секиру Идрайна.
Впрочем, о крови Конан никогда не сожалел, но привык выпускать ее сам, не прячась за чужие спины. Жаль, что Эйрим не пошел с ним, – мелькнула мысль. Жаль! Ночью они влезли бы на стены, перебили ублюдков колдуна, а потом…
Топор Идрайна с грохотом обрушился на створку ворот. Она подалась с неожиданной легкостью, и голем, пнув нижний брус ногой, шагнул во двор. Конан, с обнаженным мечом, последовал за ним, торопливо, но внимательно оглядывая вершины стен и башен – ему не хотелось получить стрелу в висок. Однако арбалетчиков нигде не было видно – ни на башенных площадках, ни на стенах. Быть может, они прятались за парапетом, похожим на акульи зубы? Или во дворе?
Он осмотрелся. Двор и в самом деле был небольшим.
Шагая вслед голему по узким ступенькам, он продолжал думать то про Тампоату, сына Никатхи, то про Эйрима, сына Сеймура Одноглазого. Разумеется, в предстоящем сражении Идрайн был много полезней пикта и ванира, но штурмовать с ними Кро Ганбор было бы куда веселей. Однако, напомнил себе Конан, он пришел сюда не веселиться, а взыскать долги. Его дело – стигиец; а Идрайн, проклятый истукан, пусть разбирается с этим отребьем, слугами Гор-Небсехта. Прах и пепел! Они стоили друг друга – бездушный голем и свора отщепенцев, рыжих псов, которых даже безжалостные ваны считали слишком злобными. И тот, и другие были нелюдью, и не стоило сожалеть о крови, что вскоре окрасит секиру Идрайна.
Впрочем, о крови Конан никогда не сожалел, но привык выпускать ее сам, не прячась за чужие спины. Жаль, что Эйрим не пошел с ним, – мелькнула мысль. Жаль! Ночью они влезли бы на стены, перебили ублюдков колдуна, а потом…
Топор Идрайна с грохотом обрушился на створку ворот. Она подалась с неожиданной легкостью, и голем, пнув нижний брус ногой, шагнул во двор. Конан, с обнаженным мечом, последовал за ним, торопливо, но внимательно оглядывая вершины стен и башен – ему не хотелось получить стрелу в висок. Однако арбалетчиков нигде не было видно – ни на башенных площадках, ни на стенах. Быть может, они прятались за парапетом, похожим на акульи зубы? Или во дворе?
Он осмотрелся. Двор и в самом деле был небольшим.