Когда закроется священный наш кабак   ::   Блок Лоуренс

По-моему, именно за тот, на который налетел один из его братьев, споткнувшись о порог во время ограбления. Тим Пэт поднес свой стакан к свету, поболтал и осушил залпом.

— Ты был здесь ночью, когда произошел тот инцидент?

— Да.

— Один из этих замечательных молодых людей забыл здесь шляпу, но, к несчастью, мама не приучила его пришивать к своим вещам бирки с именем, поэтому я не могу ему ее вернуть.

— Понимаю.

— Если бы я только знал, кто он и где живет, то смог бы проследить, чтобы он получил свое обратно.

«Держу пари, что смог бы», — подумал я.

— Ты работал полицейским.

— Больше не работаю.

— Ты мог кое-что слышать. Люди много говорят, верно? А тот, кто держит глаза и уши открытыми, может неплохо заработать.

Я ничего не ответил.

Тим Пэт пригладил бороду кончиками пальцев.

— Мои братья и я, — его глаза были устремлены на точку где-то на уровне моего плеча, — с радостью заплатили бы десять тысяч долларов за имена и адреса тех двух парней, что посетили нас второго июля.

— Только для того, чтобы вернуть шляпу?

— У нас есть чувство долга, — ответил он. — Разве ваш Джордж Вашингтон не прошел несколько миль в снегопад, чтобы вернуть пенни покупателю?

— По-моему, это был Авраам Линкольн.

— Конечно, конечно. С Джорджем Вашингтоном произошел другой случай, с вишневым деревцем. «Отец, я не могу соврать». Эти национальные герои знамениты своей честностью.

— Они такими и были.