Контакт первой степени тяжести   ::   Горюнов Андрей

Сам бы я его… — он кашлянул и осекся. — Едва ли… Ваш друг, Тренихин, должен был начать работать по контрактам с двумя весьма известными на Западе галереями.

— Да, знаю. Одна в Париже, а вторая… Постойте. — Белов напрягся, вспоминая. — Бостон, Штаты. Он говорил.

— Так вот. Они в него уже вложили деньги. Он исчез. Они звонят: глухо! Ждут две недели — присылают человека. И этот человек не может Тренихина найти.

— Понятно. Однако это их проблемы. Но — вы, прокуратура?

— Но это ж деньги, и немалые.

— Я знаю, Борькины контракты всех последнее время впечатляют. Но это ж дело частное — отсутствие ответчика. Гражданский иск. Пусть международный. Борис, конечно, мог плюнуть на деньги, завиться-залиться… Но кто-то возбудил ведь уголовное дело — так? Дело о пропаже человека? Вы что-то совершенно определенно мне недосказываете.

— Да. В конце июня ваш приятель согласился написать портреты внуков… — Власов сделал паузу и выразительно взглянул на потолок.

— М-м-м? — удивился Белов. — Или еще выше?

— «М-м-м» такое, что выше «м-м-м» уже и не бывает…

— Но вы, конечно, не о Боге говорите?

— Я говорю вам только то, что говорю.

— Понятно. Это новость. Про это Борис не говорил.

— Который Борис? Борис Тренихин? — уточнил Власов.

— С Ельциным я не знаком. Когда он должен был начать писать?

— Восьмого сентября. Но исчез.

— Да, очень странно. Вот теперь я согласен. Так не бывает.