Контакт первой степени тяжести   ::   Горюнов Андрей

И тут гляжу опять на стрелку — от те раз! — а там, ну вот как пишут в книге — на ногах стоит тарелка!

— Чего-чего?

— Тарелка, ну! Летающая. Сейчас про них в газетах. И везде. Даже по телику этим летом один раз тоже показывали. Что, не читали, не видели? Открыто теперь, можно про это, лет уж восемь, Горбач когда еще позволил: пишите правду. Можно. А Ельцин добавил.

— Тарелка, значит? — Белов чуть усмехнулся, отвернувшись, чтобы не обидеть.

— Нет, не тарелка там была, а… Трудно объяснить, что это. Ну, в общем, там дела! Словами не скажешь. Ну, я-то сам замерз. С похмелья. Многого не запомнил, не помню. Я помню что? Там база вроде как у них, ну как бы пост или что-то. Посольство! Не разберешь. Муравейник. Они меня тоже видят, конечно, по-своему мекают меж собой: свист как бы, шорох такой блядский, ну, вроде скрипа лебедки — на самых малых оборотах и под грузом. А я хоть с лютого похмела, бьет меня, как заболел будто, но — понимаю, абсолютно все. Прямо в уме, не в ушах. И безо всякого перевода.

— Как выглядели-то они?

— Никак!

— Как так — никак?

— Да так — никак. Не объяснишь. Это надо увидеть самому. Сразу поймешь, о чем я.

— А что — увидеть? Увидеть то, что выглядит «никак»?

— Ага, никак, вот точно! Я, понимаешь, уже привык к неверию — раз сто уже рассказывал. Вот ты представь, что ты никогда не видал огня.