Контакт первой степени тяжести   ::   Горюнов Андрей

— У нас одна возможность — из органов быстрее собственного визга вылететь, если художникаэтого не посадим.

Калачев снова скривился, но от дискуссии предпочел уклониться:

— Сажать — это по вашей части. А по моей части — докопаться до истины.

— Вот ты и займись в таком случае расследованием. Тем, что нужно нам сейчас, как воздух.

— Что именно?

— А первое вот сразу: надо выяснить — они действительно вдвоем приехали? Или Белов один вернулся? А Тренихин где-то там, в лесах, остался в закопанном виде? Это же пока никем не установлено.

— Ну, если не считать показаний Белова.

— Я их учитываю, и не более того. А вот проверим, убедимся — тогда и засчитаем. Пусть это дело остается за тобой: проводники, вокзал и все такое прочее. Тебе, угрозыску, тут карты в руки. Договорились?

— Ладно. Это не сложно.

— Договорились, — вставая, Власов указал на записную книжку Калачева: — И это тоже на тебе: раз ты нашел, так ты и доводи сам до конца.

У Власова был удивительный талант не утруждать себя; его поразительное умение спихивать всю работу на окружающих было притчей во языцех в прокуратуре. Ни один человек, знающий Власова, не взялся бы с ним работать в одной упряжке ни по какому делу. Всем, знающим Власова, было известно заранее: работа, в том числе и умственная, ляжет на тебя, а результаты Владислав Львович равномерно и дочиста подгребет под свой зад. Забавно, что сам Власов при этом искренне считал себя трудягой, удачником, мозговым центром любого расследования.