Корабли времени   ::   Бакстер Стивен

Но не настолько реальность Множественности, а то, что она значила для судьбы человека, трогала меня теперь.

Человек — как всегда казалось мне после знакомства с Дарвином — находился в постоянном конфликте между своими непомерными духовными устремлениями и ограниченностью своей физической природы, всегда представлявшей для него потолок. Теперь я видел в элоях тупиковую ветвь эволюции. Признание животного начала привело, в конечном счете, к разрушению грез человечества, и ни к чему другому, кроме короткой вспышки интеллекта в век строений. Этот конфликт, выраженный в человеческой оболочке, чем-то напоминал мне происходящее в моем сознании. Если Нево был прав, и я, в самом деле, был так прочно привязан к телу и удовлетворению его потребностей, — что ж, видимо, тому виной мое подсознание, в котором остались следы миллионолетнего конфликта! И я метался между отчаянным желанием удовлетворить скотские потребности собственного тела и глупым утопическим желанием, что однажды наши головы очистятся от этого массового помешательства, и мы станем обществом, основанным на принципах логики, справедливости и науки. Три черепахи, на которых зиждется мир. Такой вот утопизм овладел мной.

Но сейчас человек в последнем своем перерождении, окуклившись и выпорхнув бабочкой из самое себя, перейдя через небытие живых автоматов типа Конструкторов и деградации естественного отбора, стал, наконец, самим собой.