Страница:
50 из 73
Пришлось выбирать…
— А дед… он, значит, не так выбрал?
— Да он и не собирался быть в экипаже, он ведь теоретик и командир базы… И, кроме того, если бы он выбрал экипаж, не было бы на свете хулигана по имени Южка.
— Ой…
— Вот именно.
— Пошли тогда купаться. Я с тобой поныряю. А то… — Что?
Но он молчал. И я догадался: «Скоро улетишь, и неизвестно, увидимся ли. А если и увидимся, то когда еще…»
Это была постоянная печаль, постоянная заноза в душе. У всех у нас. И у тех, кто в экипаже, и у тех, кто оставался на базе. Самым «юным» — уже за сорок, и каждый понимал: те, кто останется, едва ли дождутся тех, кто уйдет на «Игле».
А Юджин — он был как раз из тех, кто все-таки дождется. По крайней мере, если все будет хорошо. И, возможно, я именно поэтому в те летние дни проводил столько времени с Южкой. Словно старался сохранить последнюю ниточку между нынешней жизнью и той, будущей — неясной и, наверно, чужой…
2
Юджин дождался. А больше никого не осталось. Дед его — Валентин Сергеевич Сапегин, — тот вообще погиб вскоре после старта «Иглы», — когда местные гвардейцы и морская пехота ЮВФ начали выяснять, в чьем ведении должно быть побережье. Валентин попал под минометный огонь, пробираясь на базу…
Эх, Валька, Валька… Я вспоминал почему-то не долгие годы нашего совместного колдовства над Конусом, а совсем раннюю пору. Как вдвоем на сцене запевали мальчишечьими голосами: «А ну-ка, песню нам пропой, веселый ветер…»
А база уцелела. И тогда, и при других переделках.
|< Пред. 48 49 50 51 52 След. >|