JК
Коробка в форме сердца :: Хилл Джо
Страница: 181 из 378Но больше всего он ненавидел довольное выражение ее лица, ее пухлые пальца, унизанные кольцами, ее невозмутимую озабоченность мелочами.
В самом конце, когда Диззи уже умирал, когда он ослеп, горел в лихорадке и ежечасно ходил под себя, ему вдруг пришло в голову, что Джуд – это его отец. Диззи плакал и говорил, что он не хочет быть гомосексуалистом. «Только не сердись на меня больше, – умолял он. – Папа, не сердись на меня». И Джуд успокаивал его: «Я не сержусь. Никогда не сердился». А потом Диззи умер, и Шеннон отправилась выбирать Джуду одежду и ресторан, куда они пойдут обедать.
– Почему у вас не было детей? – спросила Джорджия.
– Я боялся, что во мне слишком много от моего отца.
– Мне кажется, ты совсем не похож на него, – горячо возразила она.
Джуд обдумал это, разглядывая вилку с куском курятины.
– Нет. Характеры у нас одинаковые.
– А меня больше всего пугает то, что дети однажды должны узнать обо мне правду. Дети всегда узнают правду о родителях. Я про своих все знала.
– И что же такого узнают о тебе твои дети?
– Что я бросила школу. Что в тринадцать лет я позволила мужчине сделать из себя проститутку. Что хорошо я умею делать только одно дело – раздеваться перед толпой пьяниц. Я пыталась покончить с собой. Меня три раза арестовывали. Я воровала деньги у родной бабки, чем доводила ее до слез. Я два года не чистила зубы. Вот. И я наверняка еще что-то забыла.
В самом конце, когда Диззи уже умирал, когда он ослеп, горел в лихорадке и ежечасно ходил под себя, ему вдруг пришло в голову, что Джуд – это его отец. Диззи плакал и говорил, что он не хочет быть гомосексуалистом. «Только не сердись на меня больше, – умолял он. – Папа, не сердись на меня». И Джуд успокаивал его: «Я не сержусь. Никогда не сердился». А потом Диззи умер, и Шеннон отправилась выбирать Джуду одежду и ресторан, куда они пойдут обедать.
– Почему у вас не было детей? – спросила Джорджия.
– Я боялся, что во мне слишком много от моего отца.
– Мне кажется, ты совсем не похож на него, – горячо возразила она.
Джуд обдумал это, разглядывая вилку с куском курятины.
– Нет. Характеры у нас одинаковые.
– А меня больше всего пугает то, что дети однажды должны узнать обо мне правду. Дети всегда узнают правду о родителях. Я про своих все знала.
– И что же такого узнают о тебе твои дети?
– Что я бросила школу. Что в тринадцать лет я позволила мужчине сделать из себя проститутку. Что хорошо я умею делать только одно дело – раздеваться перед толпой пьяниц. Я пыталась покончить с собой. Меня три раза арестовывали. Я воровала деньги у родной бабки, чем доводила ее до слез. Я два года не чистила зубы. Вот. И я наверняка еще что-то забыла.