JК
Коробка в форме сердца :: Хилл Джо
Страница: 355 из 378Ее глаза наполнены светом. Они наполнены небом.
– Весь мир состоит из музыки. Мы – струны лиры. Мы резонируем. Мы поем вместе. Это прекрасно. Вместе с ветром, дующим мне в лицо. Когда ты поешь, я пою с тобой, любимый. Ты ведь знаешь это?
– Перестань, – просит он. Анна снова берется за руль и заводит машину. – Что ты делаешь?
Мэрибет протягивает с заднего сиденья руку и сжимает его пальцы. Они разделились – они стали двумя разными людьми, впервые за много дней.
– Джуд, мне пора. – Она тянется к нему, прижимает к его губам свои губы. Они холодные и дрожат. – Ты выходишь здесь.
– Мы, – говорит он. Когда она пытается забрать свою руку, он не отпускает, сжимает крепче, пока не ощущает, как под ее кожей гнутся кости. Он целует ее и повторяет: – Мы выходим здесь. Мы. Мы.
Снова под колесами шуршит щебенка. «Мустанг» катится вперед под этим открытым небом. Переднее сиденье захлестывает мощное белое сияние, оно стирает весь мир вне машины, не оставляя ничего. И даже внутри Джуд, приподняв веки, почти ничего не видит. Боль, полыхающая в черепе, ошеломляет его, приводит в восторг. Он не выпускает руку Мэрибет. Она не уйдет, если он не отдаст ее. И этот свет – боже, сколько света. Что-то случилось со стерео; его песня то слышна, то пропадает, заглушаемая глубокой и низкой гармонической пульсацией – той неземной музыкой, которую Джуд слышал перед падением в дверь между мирами.
– Весь мир состоит из музыки. Мы – струны лиры. Мы резонируем. Мы поем вместе. Это прекрасно. Вместе с ветром, дующим мне в лицо. Когда ты поешь, я пою с тобой, любимый. Ты ведь знаешь это?
– Перестань, – просит он. Анна снова берется за руль и заводит машину. – Что ты делаешь?
Мэрибет протягивает с заднего сиденья руку и сжимает его пальцы. Они разделились – они стали двумя разными людьми, впервые за много дней.
– Джуд, мне пора. – Она тянется к нему, прижимает к его губам свои губы. Они холодные и дрожат. – Ты выходишь здесь.
– Мы, – говорит он. Когда она пытается забрать свою руку, он не отпускает, сжимает крепче, пока не ощущает, как под ее кожей гнутся кости. Он целует ее и повторяет: – Мы выходим здесь. Мы. Мы.
Снова под колесами шуршит щебенка. «Мустанг» катится вперед под этим открытым небом. Переднее сиденье захлестывает мощное белое сияние, оно стирает весь мир вне машины, не оставляя ничего. И даже внутри Джуд, приподняв веки, почти ничего не видит. Боль, полыхающая в черепе, ошеломляет его, приводит в восторг. Он не выпускает руку Мэрибет. Она не уйдет, если он не отдаст ее. И этот свет – боже, сколько света. Что-то случилось со стерео; его песня то слышна, то пропадает, заглушаемая глубокой и низкой гармонической пульсацией – той неземной музыкой, которую Джуд слышал перед падением в дверь между мирами.