JК
Король-олень :: Брэдли Мэрион Зиммер
Страница: 50 из 386 — И во сне он играл на дудке — как Гавейн.
— Значит, твой сон был истинным, — отозвался Кевин. — Мальчик мне понравился. И он обладает Зрением. На Авалоне его выучат на друида.
— А потом?
— Потом? Ах, милая моя, — сказал Кевин, — все пойдет так, как суждено. Но я не сомневаюсь, что он станет бардом и на редкость мудрым человеком. Ты можешь не бояться за него, пока он на Авалоне. — Он нежно коснулся плеча Моргейны. — У него твои глаза.
Моргейне хотелось побольше расспросить его о мальчике, но она заговорила о другом.
— Празднество начнется только завтра, — сказала она, — но сегодня вечером ближайшие друзья и соратники Артура приглашены к нему на обед. Гарета завтра должны посвятить в рыцари, и Артур, который любит Гавейна как брата, оказал Гарету честь и пригласил его на семейный праздник.
— Гарет — достойный рыцарь, — отозвался Кевин, — и я рад, что ему оказали такую честь. Я не питаю особой любви к королеве Моргаузе, но ее сыновья — хорошие люди и верные друзья Артура.
Праздник был семейный, однако и близких родичей у Артура было немало: в канун Пятидесятницы за столом Артура сидели Гвенвифар, и ее родственница Элейна, и отец Элейны, король Пелинор, и ее брат, Ламорак; Талиесин и Ланселет, и третий из единоутробных братьев Ланселета, — Балан, сын Владычицы Озера, — и Боре с Лионелем, сыновья Бана, владыки Малой Британии. И Гарет был там, и Гавейн, как всегда, стоял за креслом Артура.
— Значит, твой сон был истинным, — отозвался Кевин. — Мальчик мне понравился. И он обладает Зрением. На Авалоне его выучат на друида.
— А потом?
— Потом? Ах, милая моя, — сказал Кевин, — все пойдет так, как суждено. Но я не сомневаюсь, что он станет бардом и на редкость мудрым человеком. Ты можешь не бояться за него, пока он на Авалоне. — Он нежно коснулся плеча Моргейны. — У него твои глаза.
Моргейне хотелось побольше расспросить его о мальчике, но она заговорила о другом.
— Празднество начнется только завтра, — сказала она, — но сегодня вечером ближайшие друзья и соратники Артура приглашены к нему на обед. Гарета завтра должны посвятить в рыцари, и Артур, который любит Гавейна как брата, оказал Гарету честь и пригласил его на семейный праздник.
— Гарет — достойный рыцарь, — отозвался Кевин, — и я рад, что ему оказали такую честь. Я не питаю особой любви к королеве Моргаузе, но ее сыновья — хорошие люди и верные друзья Артура.
Праздник был семейный, однако и близких родичей у Артура было немало: в канун Пятидесятницы за столом Артура сидели Гвенвифар, и ее родственница Элейна, и отец Элейны, король Пелинор, и ее брат, Ламорак; Талиесин и Ланселет, и третий из единоутробных братьев Ланселета, — Балан, сын Владычицы Озера, — и Боре с Лионелем, сыновья Бана, владыки Малой Британии. И Гарет был там, и Гавейн, как всегда, стоял за креслом Артура.