JК
Королевства, проигранные в карты :: Брайт Владимир
Страница: 72 из 333Вдобавок ко всем этим неприятностям, открыв глаза, я обнаружил, что какой-то большой, толстый и ужасный, как сама смерть, человек [51] бежит, перекинув меня через плечо, словно мешок с удобрениями. Этот тип делал не меньше двадцати миль в час и на бегу еще успевал размахивать здоровенной кривой саблей и кричать таким страшным голосом, что кровь стыла в жилах.
– Надеюсь, меня выносят из этой бойни не для того, чтобы в домашней обстановке зарезать, освежевать и, в меру прокоптив, съесть на завтрак, – подумал я, безуспешно пытаясь справиться с горячими волнами дикой боли, накатывающимися все с новой и новой силой. – Это противоречило бы всем нормам поведения а моральным принципам, принятым в цивилизованном обществе.
– Особенно в таком, где мясники, палачи и людоеды входят в десятку самых уважаемых граждан, – ожил внутренний голос.
Наверно, он был прав, но я слишком устал и обессилел, чтобы спорить и чему-либо удивляться. Все тело до краев заполнилось дикой болью, и казалось, что сегодня меня уже вообще ничто больше не удивит.
К сожалению, только казалось.
Окончательно придя в себя, я не без помощи нервных окончаний, которые даже не стонали, а скорее выли от боли, с ужасом обнаружил, что моя многострадальная конечность в некотором роде не совсем свободна. Выражаясь точнее, отрубленная голова собаки все еще сжимала челюстями мою ногу. Это выглядело настолько дико, что в первые мгновения я даже не поверил своим глазам.
Потом все-таки поверил, но легче от этого не стало.
– Надеюсь, меня выносят из этой бойни не для того, чтобы в домашней обстановке зарезать, освежевать и, в меру прокоптив, съесть на завтрак, – подумал я, безуспешно пытаясь справиться с горячими волнами дикой боли, накатывающимися все с новой и новой силой. – Это противоречило бы всем нормам поведения а моральным принципам, принятым в цивилизованном обществе.
– Особенно в таком, где мясники, палачи и людоеды входят в десятку самых уважаемых граждан, – ожил внутренний голос.
Наверно, он был прав, но я слишком устал и обессилел, чтобы спорить и чему-либо удивляться. Все тело до краев заполнилось дикой болью, и казалось, что сегодня меня уже вообще ничто больше не удивит.
К сожалению, только казалось.
Окончательно придя в себя, я не без помощи нервных окончаний, которые даже не стонали, а скорее выли от боли, с ужасом обнаружил, что моя многострадальная конечность в некотором роде не совсем свободна. Выражаясь точнее, отрубленная голова собаки все еще сжимала челюстями мою ногу. Это выглядело настолько дико, что в первые мгновения я даже не поверил своим глазам.
Потом все-таки поверил, но легче от этого не стало.